да мамы лицо на мгновенье возникло,
и тьма отомкнула тугие тома.
Крюк третий – наверно подарен судьбою,
видать, ты вбивал его, крепко любя.
И первое, что увидал над собою –
безумно кричали глаза у тебя.
Белая гор громада
смотрела на левый фланг.
В строю замерла команда,
когда поднимали флаг.
Был он обычный, красный.
Шли от него наверх.
Шел капитан наш классный –
первым, без всяких вех.
Крюк не один забили,
сложили на память тур
и как-то совсем забыли,
как мы ушли на штурм.
Риск – это наше дело,
с ним – на любой карниз.
И красная капля рдела,
когда мы спускались вниз.
Тихо в мире. Но нет ребят.
Где-то вверху они.
Только скалы кругом рябят
да ледники одни.
Ждем ракету. Закат остыл.
Слезла в ущелье тень.
Если белая – значит, был
просто тяжелый день.
Если красная – SOS-сигнал,
значит, беда близка.
Может, прыгнул на них обвал
барсом с отвесных скал.
Может, вылетел скальный крюк,
и оборвался шаг.
Горы молча замкнули круг,
ветер полощет флаг.
Прочь дурные сомненья, прочь!
Не подходи, беда!
Белым светом прорезав ночь,
сверху летит звезда.
* * *
В снежной буре закат потух,
ветер гудит: «Вернись!»
В скалах мечется горный дух,
камни швыряет вниз.
Склон все круче, и реже шаг,
хлещет в лицо крупа.
Словно память, тяжел рюкзак,
память, как склон, крута.
Что же я натворил внизу?
Не разберусь вовек.
Полегчай же, душа! Несу,
к Богу несу наверх.
Может, там все пойму я вдруг,
все оценю вдвойне.
Небо, ласковый, синий друг,
ляжет на плечи мне.
Этот гребень и неба флаг –
смерть придет – не забыть!
Я хотел умирать бы так –
как на вершине быть!
Казалось: рукой до вершины подать,
но день истекал до контрольного срока,
и было спускаться до боли жестоко,
как будто большую победу отдать
и наши усилья, как крючья списать.
Но мы никогда не нашли бы прощенья
за то, что в назначенный час возвращенья
рванулись бы нас, невредимых, спасать
товарищи наши, напрасно рискуя,
когда бы, ракетой тревогу рисуя,
они пробивались сквозь тьму и туман,
и все это было бы, словно обман…
Спускаться, забыть о вершине скорей,
пусть петли на скалах – сраженья приметы,
другим, кто удачливей, наши приветы,
спускаться на стропах из воли своей
и книзу пронзить облака на весу…
А сердце по-прежнему кверху молило,
и лезвие гребня вершиной манило,
и люди с победою ждали внизу.
Палатка, словно маленький наш домик,
и примус есть, и можно сделать чай.