И улетела с ложкой, зажатой в лапе.
– Погоди! – кричал ей вслед Валька. – Поиграем! Никто не хочет! Гав – охраняет! Пиня – растёт-клюёт! Бурёнка с Малинкой в стаде, – он перечислял уже совершенно безнадежно. – Матильду выпускать нельзя, Труську тоже… Полный двор, а поиграть не с кем!..
«Может, самому самолёт построить?» – раздумывал Валька. Он улёгся на траву у забора в тенёчке и смотрел в небо. Облака белели над лесом. Солнце припекало. Кузнечик налаживал свой инструмент: цвинькнет и прислушается – «цвинь… цвинь…» Валька будто задремал, и, когда очнулся, облака плыли уже почти совсем над ним – неспешно, плавно, не обгоняя друг друга и не отставая. Каждое облако на ходу менялось как-то незаметно, неуловимо, оно на мгновение становилось на кого-то похожим, и еще не успеешь сообразить на кого, как оно уже совсем другое – за ним было никак не угнаться.
Валька лежал и незаметно для себя приговаривал: «Облако! Облако, опустись на землю! Облако, облако, опустись на землю!» Он даже напевать стал. Получилась такая песенка:
Облако, облако!
Опустись на землю!
Облако, облако,
К нам приди на землю!..
Валька напевал то громче, то тише, а облака проплывали мимо в вышине и не обращали на него никакого внимания. Вальке, по правде сказать, и обидно это не было, он ведь напевал просто так.
Облака проплыли. Небо стало чистым. Только одно маленькое запоздавшее облачко спешило догнать стаю. Валька залюбовался им: оно было такое светленькое, чистенькое, просто замечательное, даже захотелось его потрогать. Валька запел во весь голос: «Облако, облако, опустись на землю!» – и ему показалось, что облако поплыло медленнее. Тогда он ещё громче запел: «Облако, облако, облачучечко, чучечко, к нам спустись на землю!» – и оно почти остановилось!
Валька вскочил и стал манить его руками: «Облачко, облачучечко, опустись ты к нам на землю!»
Облако начало медленно опускаться. Оно становилось всё больше и больше, темнее и темнее, вот – заслонило солнце. Потянуло прохладой, запахло влагой и закапал дождь.
Но Валька не замечал никакого дождя, он даже не замечал, что всё ещё распевает во весь голос: «Облако, облако…»
Гав нырнул в свою конуру. Пиня спрятался под крыльцо. Громко и монотонно каркала Варвара: «Карррр! Карррр! Дождь… будет!..»
Мягкий, весёлый, летний дождик.