– Это единственное место в Мо Ире, Волк, где можно увидеть достоверно то, что хранит в себе Камень Памяти, если у тебя есть достаточно умения управлять Камнями Разума.
Волк недоумевал:
– В смысле любой ведающий может на самом деле считать Камень Памяти?
– Не совсем так, – ответил ему Николас. – Видишь ли, есть разные уровни защиты Памяти. Обыватель в этом вопросе – такой, как я, – может смотреть только собственные воспоминания. Подключение же к другим воспоминаниям – сложный вопрос.
– То есть сейчас мы смотрим твои воспоминания? – спросил его Волк.
– Да, – ответил Николас и выключил передачу картины, – но мы пришли не ради этого.
– Магистр Николас, я совсем не понимаю, что от меня требуется, скажите, пожалуйста, всё как есть…
– Не могу, – перебил его Николас, – сам не знаю этого. Может, мы с тобой первые люди за 400 лье, которые подошли к Алтарю, чтобы прочитать Камень Памяти.
– А есть другие возможности использования Алтаря?
– А ты проницательный, – ответил ему Николас. – Смотри!
Николас развернул кисть, которая лежала на приёмнике. Вдруг Волк увидел Перина. Перин был точно в тех одеждах, в которых Волк видел его утром.
– Око Эгмы! – восторженно вскрикнул Волк. – Мы можем видеть остальных!
– Да, но только в пределах Эгмы, – сказал ему Николас. – А ты вчера заглянул за пределы Эгмы. Как тебе удалось?
Волк задумался, он не знал.
– Друм, конечно же, использует часто Око Эгмы в своём кабинете, – сказал Николас, – но даже он не смог заглянуть за грань Купола.
– У меня нет ответа, – честно признался Эрудир.
– Это мы все поняли, – сказал ему Николас.
Он достал один Камень Памяти и встроил его в Приёмник. Линии Ткани Жизни по краям Алтаря зажглись голубым светом.
– Включайся, – сказал ему Николас.
Волк стал колебаться.
– Это не Камень Памяти Абрадора, который ты трогал вчера. Пробуй.
– А если я опять увижу Тленных? – взволнованно поинтересовался Волк.
– Мы глубоко под землёй, и здесь колоссальная степень защиты.
Волк коснулся рецепторов. Его унесло вдаль. Был день и жара. Он увидел молодую девушку, которая собирала малину. Её длинные тёмные волосы касались поясницы, а длинные белые одеяния – земли. Она шла босиком абсолютно безмятежно. Красный пояс был инкрустирован золотистыми узорами. Нельзя сказать, что она была чем-то удручена, но она точно о чём-то глубоко размышляла. Девушка пела прекрасную песню.