Еще через десять минут он был уже на месте, и ковыляющий с палочкой Юрик вел его загадочными тропами прямо к цели.
– Ну, ты и надушился! – он то и дело поглядывал на Мишаню. – Никак ориентацию поменял?
– Дубина, это лосьон! – Шебукин нахмурился. – Нормальный мужской лосьон.
– На свидание, что ли, ехал?
– В том-то и штука. А тут ты со своим звонком. Пришлось переть через твои джунгли прямо в туфлях и костюме.
– Я-то тут причем? Институт здесь уже год, как аллею собирается прокладывать.
– И где она – твоя аллея?
– Где-то примерно тут. То есть, начать-то начали, но как обычно деньги кончились. Половину деревьев повалили, вторую оставили – вот и получился винегрет: грязь, бурелом плюс общественная уборная.
– Где он хоть – институт твой?
– А вон, видишь, стеклянный фасад краешком торчит между деревьев? Это и есть УРГПУ.
– ГПУ, говоришь? – Шебукин фыркнул. – Звучное название!
– Чего смеешься! Не я переименовываю наши институты.
– А кто?
– Откуда мне знать! Но точно – не академики. Раньше-то у нас и впрямь аббревиатура была звучной – УПИ, УЭМИИТ, САИ. Музыка, а не названия! А что сейчас? – Юрик фыркнул. – УРГАПС, УРЮИ, УРГПУ, АЖОПС…
– Даже АЖОПС?
– А ты как думал! – Юрик поднял руку. – Теперь давай тише, близко уже…
– Ты, главное, не заблудись.
– Не заблужусь, не волнуйся…
Споткнувшись о бревно, Мишаня едва не растянулся на земле, – Юрик и впрямь вел его через непролазные заросли, заставляя собственным лицом разгребать липкую паутину, начищенными туфлями ступать в топкое и пахучее. Самое обидное, что и ругаться в полный голос было уже нельзя. Его спутник то и дело оборачивался, выразительно пуча глаза, прижимая палец к губам. Когда же за шиворот Мишане свалилась очередная козявка и терпение его готово было лопнуть, рука товарища взволнованно указала куда-то вперед.
– Стой!.. – шепотом приказал он.
– Что там еще?
– Да тащит уже! Не видишь, что ли?
– Кого тащит? – не сразу сообразил Шебукин.
– Девку, ясен пень! Сцапал уже – и в заросли тянет!..
– Е-мое! – малорослый Шебукин вытянул шею, пытаясь рассмотреть разворачивающееся действо, но сгущающиеся сумерки явили лишь мутное, грузно передвигающееся впереди пятно. Что и говорить, лесочек вблизи института был невелик, но в темноте и он казался гуще самой дремучей тайги.
– А ведь так даже лучше! – горячо зашептал Юрик. – Возьмем это чувырло с поличным – прямо на бабе. Хрен, он у нас отмоется.