удалялась.
Мужчина сделал глубокую затяжку, потом вытянул руку и уставился на горящий кончик сигареты. Движения медленные, усталые. Ему хорошо за тридцать. На нем шерстяной костюм безупречного кроя. Между стильными итальянскими ботинками стоит потертый, битком набитый кожаный портфель «гладстон». Такой легко представить в руке успешного юриста или врача с частной практикой на Харли-стрит. Рядом с мужчиной к скамейке прислонен блестящий новенький самокат. Этот человек ничем бы не выделялся из длинного ряда процветающих парижских деловых людей, если бы не черты лица: впрочем, в темноте разглядеть их непросто. В них есть что-то экзотическое, но точную принадлежность определить трудно. Азия? Казахстан? Турция?
Тут к приглушенным шумам большого города присоединился звук приближающегося велосипеда. Мужчина вскинул голову. На верху ближайшей лестницы показалась фигура, одетая в черные нейлоновые шорты и темную спортивную майку. На спине рюкзак со светоотражающими полосками, сверкнувшими в лучах фар проезжающей машины. Подтащив железного коня к ограде, велосипедист пристегнул его к ней, щелкнул замком, спустился по лестнице и подошел к мужчине в костюме.
– Ça va?[2] – спросил он, усаживаясь на скамейку.
Несмотря на ночной холод, его одежда намокла от пота.
Человек в костюме пожал плечами.
– Ça ne fait rien[3], – ответил он и снова затянулся сигаретой.
– А самокат тебе зачем? – продолжил на английском ночной гость и спустил с плеч лямки забрызганного грязью рюкзака.
– В подарок сынку.
– Не знал, что ты женат.
– Разве я что-то говорил про жену?
– Так мне и надо – полез не в свое дело, – рассмеялся велосипедист.
Мужчина в костюме бросил окурок в реку.
– Ну, как все прошло?
– Хуже не придумаешь! По рассказам твоего человека, ожидал совсем другого. Думал, парк глухой и полузаброшенный, никто там не ходит. А он, putain de merde[4], втиснут аккурат между вокзалом Монпарнас и Катакомбами!
Человек с экзотической внешностью пожал плечами:
– Парижан трудно шокировать.
– Такое даже в Париже не каждый день увидишь.
Тут показалась державшаяся за руки пара. Собеседники замолчали и уставились на реку. Двое прошли мимо, даже не взглянув в их сторону. Молчание нарушил мужчина в костюме:
– Но там ведь никого не было, верно?
– Да. С местом повезло – за стеной на улице Фруадево. Чуть-чуть подальше, и из окон жилого дома напротив меня было бы видно как на ладони.