от груди и искал её, чмокая губками. У Степана
закружилась голова. Мать стаскивала со Степана холодную шинель. Степан сел у печки и стал согревать руки. Мария смотрела на мужа счастливыми глазами влажными и светящимися. Привыкшему брать чужие жизни почти не задумываясь, сейчас предстояло взять в свои руки
крохотное, тёплое, живое тельце своей плоти и крови за которое он теперь отвечал перед богом и людьми. Когда Мария отняла тельце от груди, а тело и руки Степана
согрелись, невесомый комочек перекочевал в его руки. В сознание вошёл неведомый ему раньше страх за эту маленькую жизнь, которая могла прерваться от одного неверного движения. Осторожно поднёс лицо спелёнутого первенца к своему лицу, выискивая в розовом личике свои черты, и ему казалось, что находил их. Сам Степан не помнил своих настоящих родителей. Мать Степана и отец были унесены эпидемией чумы, а Меланья была сестрой кровной матери Степана. Когда, уже будучи подростком, Степан случайно узнал тайну своего происхождения, у него никогда не возникало мысли, что он не истинный сын Фёдора и Меланьи, а приёмыш взятый из милости. Для брата и сестёр своих, как и для приёмных родителей, он был первенцем, любимым всеми.
– Что ж раньше времени явился, меня не дождавшись, -неожиданно спросил- то -ли в шутку, то -ли всерьёз Степан.
– Видно божий свет и папку хотел быстрее увидеть и сон дурной мне приснился, будто беда с тобой случилась. Откуда у тебя белый клок на голове появился?
– Ты бы, любушка, легла. Тяжело, небось, ещё?
Подошла Меланья и взяла малыша из рук Степана.
– Сынок, соседке бабушке Матрёне, подарочек снеси. Мы с ней роды нежданные принимали, а жена твоя даже по бабьи не покричала. Как нового мужика называть будете? В святцы глядеть будете или сговорились уже?
– Уговору не было и святых угодников тревожить не будем. Я в императорском полку книг начитался из истории русской. Там имён знатных рассыпано, как пшеницы из дырявого мешка. Вот мы с женой и подумали, что там искать сподручнее, чем в святцах Матрён и Епифаниев в имена брать. Ты, Мария, согласна на Александра? И святой Невский, и три императора, и Македонский с Суворовым имя славное носили и на часах, что от деда Евсея, Марией мне дареных, имя это стоит и я его при себе носить буду. Чем наш сын хуже таких особ!?