Милтон посмотрел на Коллинсона:
– Нам нужно разогреть этот фиксатор, но у нас нет баллона. Есть идеи?
– Кроме как приложить к нему динамик с проповедями партии, больше идей нет, – сказал номер 218.
– Я всё слышу, ничтожества! – Уоррен заглушил монотонное блеянье партии своим криком. – Не смейте язвить, иначе будете встречать прекрасный рассвет на улице!
До рассвета оставалось около пяти минут, а это означало, что скоро радиоактивные лучи будут нежно ласкать их тела, если они не проникнут внутрь здания. Без специального защитного костюма оставаться днём на поверхности – мгновенная гибель. Номер 218 открыл нагрудный карман.
– Здесь наши батареи, мы можем их вытащить и попытаться расплавить на механизме. Думаю, что этой температуры сможет хватить, чтобы его расшевелить.
– Но тогда мы сразу замёрзнем.
– Нет, не сразу, по правде говоря, я уже давно не чувствую ног и пальцев на правой руке, поэтому батарею эту не жалко.
Уоррен молча следил за двумя серыми фигурками, подобно лаборанту за подопытными крысами в стеклянном лабиринте.
– Как знаешь, я свой блок не вытащу, – сказал Грег.
Коллисон выдернул батарею и отдал её другому офицеру.
– Положи её на механизм и ударь со всей силы ключом. Если она взорвётся, то выделит много тепла.
Номер 166 поставил батарею на механизм и начал лупить по ней что есть силы. Коллинсон видел, что появились искры, но никакого взрыва не последовало.
– Этого недостаточно! – прокричал номер 166.
Коллинсон лишь пожал плечами и посмотрел в сторону горизонта, где уже виднелась тонкая, как губы Уоррена, и ослепительно белая полоска губительного света.
– Да чёрт с тобой! – крикнул Милтон. Он вытащил свой блок, положил его на механизм и что было сил ударил по нему ключом.
Раздался небольшой хлопок, и пространство в радиусе одного метра покрылось искрами. Костюм номера 166 испепелили маленькие искорки, оставляя на нём множество дырок. Коллинсон принялся бить по офицеру руками в надежде потушить маленькие огоньки.
– Всё нормально, – отрезал Милтон. – Не надо тратить время, давай к фиксатору.
Они взяли фиксатор с двух сторон и принялись его расшатывать. Даже через специальные перчатки Коллинсон смог чувствовать исходящее от железа тепло. Раздался щелчок, и механизм наконец провернулся. Закрыв второй замок, офицеры устремились ко входу. Дверь открылась, и оба вошли внутрь.