– Д-д-да, – и тут голос, наконец, прорвало, – д-да, да, верю!
Студент поднял голову так резко, что, казалось, его обдали кипятком:
– Ты это серьезно?!
– Вполне. Я – верующий! – уже совершенно спокойно ответил Сергей, чувствуя при этом, как горят от волнения уши.
– Ну ты даешь! А с виду вроде нормальный!
– Я и есть нормальный!
– А вот в армии и проверят, нормальный ты или нет…
Смешанные чувства переполняли Сергея, когда он возвращался домой. С одной стороны, была одержана как бы победа. Молодой человек хоть и не в полной мере, но все же чувствовал свободу. С другой стороны, Сережа был недоволен собой – победа была одержана именно «как бы». Не понравилось ему то, как он это сделал, сетовал на себя, на то, что поддался минутной слабости, злился за то, что на время потерял голос и по большому счету все же струсил.
Означает ли это, что по-настоящему свободным может быть только тот, кто свободен от чувства страха, кто имеет некое несокрушимое основание внутри себя, уж не в душе ли? А разве я уверен, что есть душа? Так вот, несокрушимое основание…
Вздор! Как можно быть свободным от чувства страха? Ведь это вполне естественное, природное, врожденное, как угодно, чувство, заложенное самим Богом. Сережа всегда был уверен в том, что ничего не боятся только дураки, всякому же нормальному человеку свойственна осторожность, страх – вполне нормальная реакция на опасность. Вопрос в другом: как победить страх в тех случаях, когда это необходимо? Например, ради чего-то высшего, большего, ради идеала какого-то. Зависит ли победа над чувством страха от возраста, опыта, характера человека, усилия его воли? От чего она вообще зависит?
Я вот осекся, подумал Сережа, спросили только, верю ли в Бога. Не смог спокойно ответить – значит, несвободен, загнан в страх. Что же мне нужно? Прикоснуться бы к Нему, поверить, почувствовать полную свободу и уже не бояться больше заявить всем и вся: «Я верю в Бога!»
Непростая это штука – свобода!..
* * *
Это непременно обращает на себя внимание, притягивает взор. Не обязательно даже масштабом своим, вовсе нет, и не какой-нибудь выспренностью – исключительно внутренним наполнением. Каждое воскресенье, в одно и то же время, неизменно в одних и тех же местах, на одних и тех же улицах городов и деревень страны, напоминающей на карте спину огромного кита, появляются людские ручейки, образующиеся всякий раз из одних и тех же пешеходов.