– Пятьсот евро, – хладнокровно произнес Андрей Потапов. – Не меньше.
– Я знаю ребят, которые дадут приличную скидку.
– Зеркало не простое – в него встроена видеокамера. К тому же Рыбкин – жлоб, «Мерседес» – его жены, а значит, он точно потребует делать ремонт у официального дилера.
– Тогда пятьсот евро, – согласился я. – Может, меньше.
– А может, больше, если дверца поцарапана.
Мы благоразумно расположились вдали от выясняющих отношения супругов, поэтому проведение точной экспертизы оставили на потом.
Тем временем семейная сцена достигла эндшпиля. Перешла на детскую площадку.
Спасаясь от любимой, Боря допустил стратегическую ошибку: рванул не за угол дома, откуда открывалась дорога к спасительной лесополосе, а зачем-то бросился к четвертому корпусу. По дороге сорвал оградительно-запретительные ленточки, украшающие нашу детскую площадку с начала изоляции, почти ушел от погони, но в районе песочницы, почувствовав на затылке жаркое дыхание жены, запаниковал и запутался между горкой и каруселью. Едва не споткнулся о качели, ударился ногой о песочницу, взвыл и принялся кружить по площадке, старательно избегая тесного общения с разъяренной супругой.
– Не надо!
«Бум-м!»
На этот раз бита врезалась в металлическую стойку горки.
– Не думал, что Лея увлекается бейсболом, – произнес я, просто для того, чтобы хоть что-то произнести.
– У всех есть скрытые таланты, – ответил Андрей.
«Бум-м!» Удар пришелся по скату горки.
– Прости меня!
– Убью!
– Я больше так не буду!
– Бабник!
«Бум-м!»
На этот раз Боря увернулся от биты справедливости только благодаря невеликому росту. Хотя жизнь прибавила Борису килограммов, подвижности он не утратил, а скромные размеры помогали избегать мощных ударов оскорбленной женщины.
– Убью!
Что же касается зрителей, то большинство наблюдало шоу молча, не подбадривая и не потешаясь над участниками. Режим самоизоляции помог стране, правительству, системе оказания медицинских услуг и всем заинтересованным лицам преодолеть пандемию COVID-19 с минимальными потерями, а некоторым – с неплохой прибылью. Но для простых людей самоизоляция стала серьезным испытанием. Запертые в четырех стенах, мы оказались перед необходимостью либо что-то поменять в себе или своем образе жизни, либо немного потерпеть. И в том и в другом случае следовало не злиться, не раздражаться и сохранить то, что сумели нажить до карантина. Получилось, как вы понимаете, не у всех, и поэтому зрители предпочитали молчать. А тех, кто пытался острить, одергивали.