– Я истинный сын Англии, – сказал ему Том.
Мужчина ошарашенно посмотрел на меня.
– Так и есть, – подтвердил я, и мы двинулись дальше.
Том схватил какого-то джентльмена за руку и пожал её.
– Добрый вечер. Я Томас Бейли из Лондона. Истинный сын Англии.
Этот человек тоже посмотрел на нас недоумённо.
– В самом деле?
Я никак не мог согнать с лица широкую улыбку.
– Мы встретились с королём, – объяснил я.
– О, тогда ясно, – он понимающе кивнул. – Мои поздравления. Очень рад за… ох! – Том сжал собеседника в объятиях.
Охранник, стоявший у стены, взял свою алебарду и начал протискиваться к нам.
– Том, – поспешно сказал я, – думаю, тебе не следует обнимать гостей.
– Ладно. – Мой друг разжал руки и отошёл. – Я истинный сын Англии.
Я помог мужчине поправить парик.
– Простите, милорд. Том просто очень любит короля.
– Верность не нуждается в оправданиях, – сказал джентльмен и жестом велел охраннику вернуться на пост. – Скажи своему другу, что герцог Йоркский желает ему всего наилучшего.
Я замер.
– Герцог Й…
Он подмигнул и двинулся дальше.
Это выходило из-под контроля. Том только что обнял лорда-адмирала – который заодно был родным братом короля. Надо остановить его, пока он не столкнулся с королевой! Впрочем, Том уже возвращался ко мне.
– Кристофер! – Он схватил меня за руку и потащил через весь зал. – Смотри!
Я посмотрел. И моргнул.
– Мне это не снится? – спросил Том.
Я не был уверен. По обе стороны от нас стояли два стола, каждый длиной футов пятьдесят. Один ломился от мяса – несчётного количества разнообразнейших мясных блюд. Ростбиф, оленина в глазури, исходящий паром фазан… На другом столе лежали хлеб и сладости: выпечка, пироги, пирожные и фрукты. У меня разбежались глаза. Я переводил взгляд от мяса к сладостям и обратно. Том сжал мою руку.
– Это отбивные? – спросил он. – С подливой? Кристофер, они с подливой!
Он так сильно тряхнул меня, что мозг едва не выскочил из черепа. И когда Том выпустил меня, пришлось сделать усилие, чтобы не рухнуть.
– Ты плачешь? – спросил я.
Он принюхался.
– Это так красиво!
Что ж, Тома можно было понять. Из-за чумы никто из нас не видел мяса вот уже несколько месяцев.
Том ринулся к столу, а я вновь подумал о своём учителе. Как бы мне хотелось, чтобы он тоже был здесь… Он вдруг предстал перед моим мысленным взором – смотрел на меня, изогнув бровь. Я чуть не рассмеялся. Нет, мастер Бенедикт не захотел бы здесь оказаться. Он терпеть не мог великосветские приёмы. В отличие от меня.