– Марина, очень прошу, присмотри за ним. Дмитрий какой-то дальний брат моей супруги. Она очень переживает за него, а тут оказалось, что он твой коллега и может поработать под моим контролем. Я сам не люблю, когда работа смешивается с семейными делами, но парень хороший и немного сбился с пути истинного.
За закрытыми дверьми мы могли спокойно говорить с начальником на ты, он был хорошим и чутким к проблемам своих подчиненных, поэтому отказать ему оказалось сложно. Только теперь стало ясно каким местом Дмитрий Игоревич выбил себе место в нашем универе. Сбился с пути? Настроим ему компас как следует и исправим излишнюю самоуверенность и самонадеянность, или я буду не я!
Выхожу из кабинета ректора с поднятым к небу носом, показывая хлыщу Игоревичу, что не намерена с ним сюсюкаться. Не обращая внимания на мужчину, иду на кафедру, хотя спиной чувствую этот напыщенный, самоуверенный взгляд. В коридоре встречаю нашего профсоюзного секретаря Ларису Андреевну, по совместительству заведующая кафедры химии и декан факультета, которая своим тоненьким голосочком сообщает об очередных поборах:
– Мариночка, здравствуй! У нас Мария Семеновна хоронит кота, надо сдать пятьсот рублей, а Зинаида Петровна снова потеряла мужа – тысяча.
– Какого по счету? – удивилась и растерялась я, что даже остановилась резко. Хлыщ Игоревич врезался мне в спину, прислушиваясь к нашему разговору. Благо я устояла в этот раз на ногах, правда, не без помощи гада, лапающего меня своими мерзкими ручищами за талию. Лариса Андреевна поправила свои очки на переносице, словно в бинокль хочет рассмотреть руки мужика на моей талии. Я быстро скинула лапы Дмитриевича со своей собственности, а деканша с укором ответила на уже забытый мной и мной же заданный вопрос:
– Кот первый, Мариночка.
– Я не про кота спрашивала, а про мужа Зинаиды Петровны. В ее возрасте пора бы уже завязать с замужествами, а то скоро ей будем на похороны собираться, – ответила я деканше, Дмитриевич хохотнул в голос, Лариса Андреевна обиделась на мою фразу и скривила мордашку так, что стала похожа на мопса, но потрудилась меня отчитать:
– У Зинаиды Петровны всего пятый брак! Любви все возрасты покорны, Мариночка! Вам ли не знать. В рабочее время разгуливаете по кафедре с женихом!
– Да что вы такое говорите! – резко возмутилась я, а Лариса Андреевна стала покрываться пятнами, готовясь к очередному отпору и думая о том, что я снова возмущаюсь по поводу многочисленного замужества и по совместительству вдовства нашей восьмидесятилетней коллеги, – Он, – я тыкнула в грудь Дмитриевича, – Не мой жених!