Планировалось, что шок нервной системы на несколько секунд остановит сердце и параллельно процесс трансграфтации. Реанимационным бригадам остаётся только «завести» сердце заново. В этом случае эксперимент будет прекращён.
Перспектива напугала. Кирсанов уверял – они сделают всё возможное, чтобы не доводить меня до такого состояния. Но его голос не был уверенным.
Зато он точно знал, что находиться в искусственной нейросети дольше недели было небезопасно. Поэтому вне зависимости от результативности меня будут искусственно выводить из трансграфтации, снижая подачу жидкого химического компонента «Граф-Т» в крови с пятого дня эксперимента.
Для меня такая ситуация была плохой. По договору попытку выполнения задачи в таком случае придётся повторить. В интересах обеих сторон было максимально быстро завершить эксперимент.
Полковник разговаривал со мной сухо и надменно, но благодаря его информации я понял, к чему мне стремиться.
На мою шею надели нечто, напоминающее ошейник, с сотней чипов, контролирующих показатели тела. Начался самый ответственный этап подготовки.
Всё шло по регламенту. Пять раз в сутки ко мне приходили крайне симпатичные и приветливые медсёстры. Измеряли температуру, давление, объём легких, я заполнял анкеты о самочувствии. Приборы в туалетной комнате замеряли результативность моих посещений. Физические нагрузки стали обязательными.
Спустя неделю медсёстры превратились в роботов. Они приходили каждый час, молча брали кровь из пальца и уходили, даже не улыбнувшись. Единственным событием в жизни за пару недель стало введение того самого датчика. Его имплантировали под общим наркозом. Этот день я плохо помню.
После операции стало совсем тоскливо. Было ощущение, что я заключённый. Жил по графику, гулял по расписанию, по часам принимал противный «Граф-Т». После приёма таблеток немного кружилась голова, впрочем, головокружение проходило через пару минут.
Я выспался на полжизни вперед. Похудел на пару килограммов. Большую часть времени я сидел на подоконнике и наблюдал за людьми на улице. От безделья начал рисовать и завёл дневник.
Первой записью в нём была дата – 11 сентября 2018 года – и моё имя. Я писал о всякой ерунде. О чём думаю, что вижу за окном, обо всём, что только в голову приходило. Это занятие немного успокаивало и занимало время. Хотелось поговорить с кем-нибудь. Молчание оказалось настоящей пыткой.