– Мистер Санчес, поймите правильно, если вы признаете вину, это серьёзно смягчит обвинения в ваш адрес. Выпили, поругались, нервы не выдержали. Ну, с кем не бывает? Получите мягкое наказание, мы не будем в волокиту ввязываться….
– Что вы себе позволяете, офицер? Вы вообще настоящий полицейский? Какое наказание? Где доказательства, что это сделал мистер Санчес? Будь по-вашему, вы бы на первого встречного все преступления повесили, лишь бы не работать.
– Мистер Веласкес, не перегибайте палку, иначе мы можем и вас привлечь за неуважение к представителям власти.
– Попробуйте, офицер. Вот он я, привлекайте. Только вот знайте, я засужу потом вас, и всё ваше управление. Ваш годовой бюджет плавно перекочует на мой счёт в качестве компенсации.
На счастье, взаимные угрозы на этом прекратились, в целях недопущения негативного развития событий. Камиллу увезли в больницу, а приехавшие эксперты принялись изучать «место преступления». К моему опросу подошли, конечно, со всей тщательностью. Естественно я рассказал всю историю так, как она была на самом деле. За собой вины я не видел.
– То есть, вы хотите сказать, что всё-таки ударили жену?
– Вы вообще слушаете? Я сказал, что выбил из её рук стакан, который она мне давала. Ей было на руку меня спаивать.
– Хм, очень интересно. Удар по рукам значит признаёте.
– Что?! Кто вас вообще сюда прислал? Слушайте внимательно «Я ВЫБИЛ СТАКАН», даже пальцем не задев её рук. – Естественно я понимал, что признавая хотя бы один удар, неважно по какой части тела, я признавался в домашнем насилии. Это было не так, я никогда не поднимал на Камиллу руку.
– Хорошо, хорошо, мистер Санчес. Не стоит так волноваться, я лишь уточняю.
– Камиллу я не трогал, так и пишите.
– Получается, она сама ударила себя бутылкой с такой силой, что сосуд разлетелся на осколки? Она вроде хрупкая женщина….
– Хрупкая-то, хрупкая, только вот вы, наверное, в курсе какой может быть женщина в гневе, и отчаянии?
– Довелось быть свидетелем таких событий. Но с чего вы взяли, что она была в подобном состоянии? Причин для этого я не вижу. Шикарная жизнь, хороший муж.
– Я сказал ей, что развожусь с ней, и попросил покинуть моё жильё. – Больше всего мне запомнился взгляд Гастона в тот момент. Это был взгляд тренера команды аутсайдера, которая совершенно неожиданно выиграла крупный турнир.