– Посмотрим, – уклончиво ответил незнакомец.
– А чего смотреть? – удивилась женщина, вытирая миску. – Более приличного ночлега тебе не отыскать во всей округе. Тем более на дворе холодно. Ночи у нас часто совсем безлунные. Темень кругом и страх. Оставайся. За постой малость берём; зато согреешься и выспишься ужель наверняка.
– Огонь расходуете не верно, – молвил путник. – Много древесины – плохо. Пожар всё выжжет.
Женщина подняла взгляд и посмотрела внимательнее на этого странного юношу, напоминавшего старика. Она перестала протирать посуду, отложила тряпку в сторону и, навалившись грудью на стол, ближе подобралась к нему.
– Ты – учёный? – удивилась она.
– Много повидал, – односложно ответил он.
– А что ещё у нас не так? Седрик, баранья твоя кочерыжка, куда котелок поволок? – отвлеклась хозяйка и, соскользнув со стойки, на которую опиралась, направилась к мальчугану.
– Вот горячее пивко, милорд, – важно пояснил хозяин, приближаясь с кружкой, над которой витал пар.
Горьковатый аромат с тонким шлейфом пряной гвоздики вызвал в желудке путника громкое урчание. В этот момент Саварус водрузил кружку на стол рядом с миской яблок. Он пытался отдышаться, отирая влажный лоб лоскутом ткани, извлечённым из кармана; но тут заметил, что сын опрокинул котелок с похлёбкой на пол и, спотыкаясь, помчался в ту сторону.
Странник наблюдал: как мальчику отвесили подзатыльник, после чего ввалили под зад и отправили чистить в хлеву. Мальчик умчался, размазывая скатившуюся по щеке слезу.
– Я говорила тебе: не место ему в доме. Неповоротлив он, – кричала на мужа хозяйка. – А ты уверял, что осилит. Ну, надо же, вот ведь баранья кочерыжка.
– Молчать! – прикрикнул мужик.
В наступившей тишине второй мальчик ползал на коленях и скрёб жёсткой щёткой истёртый дощатый пол. Женщина, смиренно опустив руки в широкий карман выпачканного передника, направилась к таинственному посетителю. Она ловко наполнила глиняную миску рагу и поставила перед ним, гневно косясь в сторону супруга.
– Всё в порядке. Прошу прощения, – заискивающе улыбаясь перед завсегдатаями заведения, проронил хозяин таверны.
Посетители принялись хлебать тёплое пиво, заедая кашей, покрывшейся тонкой плёнкой жира – блюдо не было столь аппетитным после хрустящего цыпленка и бобов. Они возобновили спор, который грозился перерасти в привычную для этого заведения стычку. Хозяину не улыбалось быть вовлечённым в разборки, и он спешил удалиться.