Разумеется, наша власть – «власть образа» не безгранична. Даже когда мы полностью погружены в мир иллюзий, мы сталкиваемся с реальными вещами, неподвластными магии альфа-ритмов. А другие люди – живые, «светящиеся» люди всегда несут в себе частичку реальности. Но наше реальное общение с ними всегда кратковременно, обычно, даже в их присутствии мы общаемся только с их образами, включёнными в нашу картину мира. А вот образ человека, с которым мы имеем дело – полностью плод нашего собственного творчества, нашего сознания.
То есть каждый раз, когда мы «сражаемся» с другими людьми, стремимся кого-то обойти, или от кого-то не отстать – мы всегда сражаемся сами с собой. Мы завидуем удачливому соседу, который на самом деле чувствует себя полнейшим ничтожеством по сравнению с другим соседом, поднявшемся на ступеньку выше. Те другие, с которыми мы сравниваем себя, существуют только в нашем сознании. И наша погоня за успехом (или бегство от неудач) это всегда – бег на месте. Всё останется таким как было, изменится только наш круг общения, но сами роли останутся без изменений. Бывает так, что нищий, отчаянно мечтавший о богатстве, становится миллионером, но он остаётся «нищим» миллионером, потому что сравнивает свой достаток с теми, кто гораздо богаче его. И это ощущение нищеты останется с ним на всю жизнь.
В очень упрощённой форме сказанное можно представить следующим образом. Есть тот кусочек мира, который мы смогли познать, понять и превратить в свою собственность – в свою внутреннюю картину мира. Это и есть наше большое «я», вернее, те границы, до которых наше «я» могло бы расшириться. Но процесс нашего познания неполон и противоречив, поэтому внутри нашей картины мира множество элементов противоречат друг другу, и мы просто не можем объединить их в одно целое. Поэтому мы поступаем следующим образом: разбиваем наш мир на множество независимых частей, одну из которых мы занимаем сами, а остальные отождествляем с другими людьми.
Так, например, мы считаем себя самого сильным, умным и привлекательным. В то же время бывают ситуации, когда мы оказываемся слабым, глупым и уродливым. Совместить то и другое в одном образе для нас почти невозможно, и мы отделяем от себя множество своих же собственных отражений создавая в своём сознании галерею противостоящих нам образов. И для каждого образа мы находим подходящего человека из своего окружения. При этом «исполнители образа» – конкретные люди могут меняться, но сам набор этих образов остаётся неизменным, пока не меняемся мы сами.