Без четверти одиннадцать он наконец поднялся из-за стола и, схватив висевший на спинке стула пиджак, быстрыми шагами направился к выходу. В операционном зале уже никого не было. Приглушенно гудели десятки компьютеров, пропахший электричеством воздух вызывал тошноту. Алексей ожесточенно ткнул кулаком в выключатель на стене. Клавиша щелкнула и отскочила в обратное положение – свет продолжал гореть. Гогулин зарычал с досады и отчаянно хлопнул по клавише открытой ладонью. Режущие глаза своим неестественным бледным светом, лампы на потолке одна за другой погасли.
У выхода Алексей приложил болтавшуюся на длинном шейном шнурке потертую магнитную карточку-пропуск к считывателю на турникете и, привычно махнув рукой скучающим за стеклом охранникам, оказался на улице. Окунувшись в вечернюю прохладу, он немного пришел в себя, тряхнул головой, сбрасывая с глаз тяжелую пелену, и зашагал в сторону метро.
Лиза, жена, не дождавшись его, уснула на кухне, прямо за столом, уронив голову на сложенные одна на другую руки. На столе одиноко белела пустая тарелка, на плите скучала эмалированная кастрюля с давно остывшим борщом. Алексей на цыпочках прошел в комнату и поцеловал в лоб спящую дочку. Она что-то пробурчала во сне и отвернулась.
Гогулин включил плиту и терпеливо сел ждать, когда почерневшая от времени электрическая конфорка соизволит разогреть ему ужин.
Минут через пятнадцать кастрюля на плите недовольно зашипела, проявляя признаки скорого закипания, и Лиза приподняла заспанное лицо.
– А, уже пришел, – пробормотала она, с трудом шевеля слившимися губами. Едва приоткрытые веки вновь попытались сомкнуться, Лиза качнулась вперед, но, вдруг опомнившись, резко открыла глаза и устало посмотрела на мужа. – Сколько времени?
– Первый час, – ответил Алексей, задумчиво жуя горбушку черного хлеба.
– Ты сегодня припозднился, – зевнула Лиза.
– А когда я приходил рано? – зло бросил Гогулин.
– Вчера в одиннадцатом часу пришел…
– Вот именно! Ох, брошу я эту работу!
– Не говори глупости, Алеша. На что мы жить будем?
– Найду что-нибудь получше.
Лиза подошла к плите и сняла с кастрюли крышку. Запах ароматного борща вырвался наружу и, мгновенно распространившись по кухне, приятно защекотал у Алексея в носу. Только сейчас он понял, что зверски проголодался.
– Ты ведь знаешь, хорошую работу сейчас найти непросто, – сказала Лиза, подавая ему пышущую сладковатым паром тарелку. – Ты уже сколько в своем "Агате" работаешь? Четыре года? Что-то за это время никто тебе ничего другого не предложил.