Практически напротив дома «Афанасия», вплотную к историческим «Алешинским казармам», где по слухам расстреляли товарища Берию, располагалось «Крутицкое подворье». В нем шел перманентный крупномасштабный ремонт. Глубокие котлованы вкупе с терриконами выкопанной глины, нагромождениями бетонных блоков и сложенными горой большого сечения трубами создавали идеальное местечко для товарищеского употребления бодрящих напитков, со всех сторон укрытое от бдительных милицейских взоров. «На трубах» стало излюбленной точкой дружеских посиделок в сухую теплую погоду.
Однажды в родительском книжном шкафу я наткнулся на изрядных размеров поблекший темно-красный фолиант «Краткий курс Истории ВКП (б)» 1938 года издания. Во-первых, в книге обнаружилось множество интересных и совершенно неизвестных фактов, а, во-вторых, мне очень понравилось использовать ее в качестве удобного сиденья во время товарищеских застолий в неприспособленном интерьере.
Особый статус этот книжный раритет приобрел после того, как чрезвычайно рьяный патруль стражей закона пробрался за предохранительное заграждение и застиг нас врасплох в процессе распития. На провокационный вопрос старшего сержанта: «А что это вы здесь делаете?», я уверенно ответил: «Готовимся к экзамену по истории КПСС!» и в подтверждение протянул «учебник». Зачитанный неподъемный том произвел на блюстителя порядка ошарашивающее впечатление. «Дуйте отсюда! И чтоб я вас больше здесь не видел!», – и обошлось без приводов и штрафов.
В дальнейшем те же бдительные стражи неоднократно вылавливали нас в самых различных «неподобающих» местах: на задах Московской офицерской гауптвахты с чудесным видом на Москву-реку, у Новоспасского заброшенного монастырского пруда во время нетрезвого катания на самодельном плоту, в роли которого выступала полуторная дверь от подъезда соседней «сталинской» девятиэтажки. И даже в районном Детском Парке в момент преодоления забора на территорию фабрики «Удочка», до этого принадлежавшей Симоновскому монастырю, но, едва завидев изрядно потрепанную «Красную книгу», хохотали в голос и отпускали «на все четыре стороны», правда, с не самыми приятными напутственными комментариями.
* * *
Несколько лет спустя, в день своего двадцатипятилетия я возвращался со службы домой, где меня ожидали за праздничным столом любимая жена и тесть с тещей. В трамвае 12-го маршрута я встретил Алку, бывшую одноклассницу младшего брата, совмещавшую тогда учебу на вечернем отделении истфака МГУ с работой на идеологически важном посту – экскурсоводом Музея Ленина. Плотная и спортивная девица проживала в соседнем доме и сызмальства отличалась веселой отчаянностью. В девятом классе с целью улучшения густоты волос она обрилась наголо к ужасу родителей и педагогов, но, поддавшись их уговорам, ходила на учебу в платочке. Алла очень нравилась нашему Отцу, ежедневно по дороге на службу встречавшему ее в любую погоду-непогоду в тонком физкультурном костюме на утренней тренировочной пробежке.