Как просто. Книга стихов - страница 18

Шрифт
Интервал
Дребезжит рулетка.
Стол заставлен в пирогах,
Странно смотрит Светка.
А на пальчике кольцо
Бликами играет,
И морщинка на лицо
На моё сползает.
А глаза – осколки льдин
На зиму похожи:
– Вы, залётный гражданин,
Больше к нам не вхожи!
Я к двери бочком прилип,
Мысли перегреты,
Нехороший кот Филипп,
Намочил в штиблеты.
25.09.2017

Враг не пройдёт

Враг не пройдёт!
Душа вся в минном поле,
а за окопом спит заград-отряд.
и где-то вождь идёт на ледоколе,
и топит лёд горячий шоколад.
Мне б только сил хватило до рассвета,
уже не нужно никаких причин
смотреть на осень, как она раздета,
и то, что кофе малокапучинЪ.

Чудо-явь

 Чудо-явь и чудо-сказка,
 чудо-вымысел и быль.
 В небе синька – это краска,
 на дороге пепел – пыль.
 Вот встаёт над горизонтом
 солнца вымученный диск,
 и ползут по лесу с понтом
 вздохи, шорохи и писк.
 Пробуждение природы,
 улетает тень луны,
 в ямы прячутся уроды —
 вурдалаки, колдуны.
 Леший в пень преобразился,
 в жабу – мокрый водяной,
 и утопленник укрылся
 с ним русалкой ледяной.
 Не блестят под лунным светом
 кости страшного коня,
 не беснуется при этом
 тень злодея упыря.
 Не идет Кощей Бессмертный
 заколдобленной тропой,
 в этот самый час рассветный
 начинается покой.
 Спят кикиморы в болоте,
 словно кочечки точь-в-точь,
 утро тает на излёте,
 будет день, и снова ночь.
 И луна нечистой силы
 по лесам поднимет рать,
 В это время, друг мой милый,
 лучше дома мирно спать.
 Просто, лёжа на диване,
 обнимать жену свою,
 грязь, отмыв в горячей ванне,
 как с русалки чешую.

Меняет ветер

Меняет ветер запах «Givenchy»,

а некто Болдин напророчил осень,

спешит брандмейстер осень потушить,

но получается, увы, не очень.

Сжигать листву не модно во дворе,

где много новых красок у природы.

Ты заждалась, сгорая на ковре,

ковёр ворсист, в нём нет плохой погоды.

Я заряжаю хитрый пепелац,

в замок надёжно вставив гравицапу,

вот так стихи вылазят за абзац

короткой строчкой прямо по «Вацапу».

Нет больше слов, осталось только «Ку»,

но им от спички искру не потушишь,

и я спешу в Нью-Йорк или Москву

по облакам, где не осталось суши.

15.10.2018

Метаморфозы

«Скрипит потёртое седло»,
но под седлом сива кобыла,
Прованс далёкое село —
не велико и не мало,
глядит из детских сказок мило.
В стогу игла, а в мыле шило,
туманом взгляд заволокло.
Давным-давно, до нашей эры,
когда я был, как бык, здоров,
вздыхали аглицкие сэры,
Следующая страница