– Мне, когда это предложили, даже расстроился, а потом подумал, что, в общем-то, дело знакомое, просто мой статус другой.
– Да, я читал в вашем деле, что в вашей бригаде были уже немцы в рембригаде. Вот такая перед вами стоит задача, но раз вы согласились, то, думаю, что прикинули свои силы и справитесь. Итак, вам надлежит возглавить лагерь военнопленных немцев, расположенный в городе Шахты, знаете, где это?
– Город, где находится, знаю.
– Сейчас выпишем вам все необходимые документы, оформим вам перевод на новое место службы, и отправляйтесь восстанавливать нашу страну.
Так я стал служить в Народном комиссариате внутренних дел или, иначе говоря, НКВД СССР, а если более точно, то в системе Главного управления исправительно-трудовых лагерей и трудовых поселений (ГУЛАГе). Все необходимые документы, оформленные отделом кадров, подписал, у кого требовалось, лично начальник отдела областного управления НКВД майор Алексей Иванович Гришанов.
Что мне рассказал Гришанов о системе: «Знаешь, Александр, ты боевой офицер, сам с этим столкнешься. Мало людей идет служить в ВОХР лагерей по собственному желанию. Почему? Прежде всего, из-за субъективно тяжёлых условий службы и её крайне низкой престижности. В 30-е годы в ВОХР Гулага в качестве рядовых стрелков шел набор людей, как правило, без специальности, образования, но наделенных обострённым классовым чутьём и имевших вкус к такой работе. Краткую, но весьма ёмкую характеристику дал в 1939 году на курсах, где я повышал квалификацию, лагерным охранникам один из высших чиновников ГУЛАГа, не буду называть его фамилии, он и сейчас трудится в Москве на ответственной должности. Так вот, по его мнению, в охрану набирались люди не то что второго, а последнего, четвёртого сорта. Увы, но это правда, нашими ответственными органами отмечен и негативный итог вербовки – среди демобилизованных солдат имелось значительное число неграмотных и малограмотных людей, а образованные не идут. Тебе также придется столкнуться с набором бойцов.
– Бойцов я надеюсь набрать из своих бывших подчиненных.
– Да!? Младшие командиры Красной Армии считаются у нас в ГУЛАГе «золотым фондом», а саму армию мы, кадровики, называем не иначе, как «университет для всех организаций». Честно скажу, несмотря на ряд отрицательных факторов, демобилизованные солдаты несут в лагеря отношение к политической власти, которое они усвоили во время службы в армии. Бывшие военнослужащие предпочитают подчинение и издание приказов, а не демократические дебаты. В общем, имей в виду, что в Ростове есть вербовочный пункт, который поддерживает рабочую связь с областными и городскими организациями, ведавшими вопросами учёта и распределения рабочей силы.