9
Отцу не пришлось обучать Люцифера –
Премудрости схватывал сын на лету,
В творца превратился юнец из курьера,
Наполнив сиянием звёзд пустоту.
А Богу понравилось «деторожденье»,
Которое выполнить мог он шутя,
И вновь испытал Властелин возбужденье,
Узрив пред собою второе дитя.
10
Всевышний младенца назвал Михаилом,
Но скуп оказался при этом в дарах:
Не стал приобщать сына к пламенным силам,
Считая слугою на первых порах.
Малыш возрастал с затаённой обидой,
Что создан без матери Богом одним,
А не был рождён светоносной Люцидой,
И стал Михаил молчалив и раним.
11
Смириться не мог он с могуществом брата
(А сила важна для любого юнца!),
Боялся создания дуумвирата,
Ведь стал Люцифер отраженьем отца!
Понравилось Богу живое творенье,
В азарте создал он немало таких –
Они не могли возжелать воцаренья,
И не было в детях идей бунтовских.
12
Так стало у Бога помощников много,
Но каждому дело нашлось у отца,
Господь проверял исполнение строго,
За что и боялись потомки Творца.
Хотя безупречное Богу служенье
Считалось блаженством для многих сынов,
Но лишь Люцифер вызывал уваженье
За то, что не требовал высших чинов.
13
Бог видел, что сын был со всеми на равных,
С кем общий язык находил он легко,
Себя не считал самым главным из главных,
Хоть в мыслях парил, как отец, высоко:
«Быть сильным и скромным – достаточно сложно,
Имея при этом в избытке огня.
Теперь управлять надо им осторожно,
Чтоб сын мой любимый не свергнул меня!
14
Лишь в нём мной замечено что-то такое,
Чем он вдохновляет потомков других!
Вот это меня и лишает покоя –
Всего можно ждать от сынов дорогих!
Хотя Люцифер мной в плохом не замечен,
Но братья его в убежденьях слабы
И верят ему, так как он безупречен,
Да только не будет со мною борьбы!»
15
Любил свой предел, непонятную сферу,
Созданий своих недоступный нам Бог,