– Беглый по обоим секторам поочередно, огонь!
Мины пошли одна за другой. Левее и правее.
Фаттих провел ладонью по лицу, прочитал молитву, затем отошел еще дальше от миномета, воспользовался спуском в балку. И тут же раздался шелест в небе; за ним мощный взрыв – в трех метрах от «ГАЗ-66». Автомобиль опрокинулся.
За первым разрывом последовал второй, но уже по роще, и далее стало взрываться все вокруг. Израильтяне быстро сориентировались и, определив, откуда по ним открыл огонь миномет, из 175-мм САУ накрыли весь район.
Боевики, бросив пять ящиков с десятью минами и сам М-120, рванули к оврагу. Задержался лишь Мутаз. Он выронил из кармана старые часы, подаренные ему дедом. Наклонился поднять. И был отброшен в сторону взрывной волной от разрыва, который разнес на части полковой миномет.
От балки Фаттих крикнул:
– Мутаз, брат?
В ответ – молчание.
Сабир дернулся к брату, лежавшему в пятидесяти метрах, но его повалил на склон подносчик боеприпасов Ариф Башер.
– Ты куда? Не видишь, все рвется? Надо быстрее вниз и под валуны. Самоходки наверняка перенесут огонь на всю округу.
Чтобы стащить командира вниз, усилий одного Башера оказалось мало, ему помог Анбар Кури. Расчет, кроме Мутаза, успел зарыться среди валунов на дне балки еще до того, как разрывы накрыли их небольшой овраг.
Израильская артиллерия продолжала вести огонь около пяти минут, тщательно отработав три отдельные площади: позицию расчета, ровный участок с финиковой рощей и часть балки.
Обстрел прекратился так же внезапно, как начался.
Наступила оглушающая тишина, над районом повисло облако пыли, дыма, гари. Повсюду зияли воронки.
Как только закончился обстрел, Фаттих бросился наверх, к телу:
– Брат, Мутаз!
Странно, но после массированного обстрела, полного уничтожения автомобиля и миномета, тело Мутаза практически не пострадало. Он лежал на животе, поджав под себя ноги и руки.
Сабир перевернул его.
И лицо было цело, вот только соскочил платок в черно-белую мелкую клетку. И на виске пролом, из которого малым ручейком вытекала кровь.
Сабир упал ему на грудь, приподнялся, подняв руки к звездному небу:
– О, Всевышний! За что ты наказал нас? За что лишил последнего брата? Разве мы не твои воины в войне с проклятыми неверными?
Кури и Файед оттащили командира.
– Сабир, не время горевать. Мутаза не вернуть, и нам уходить надо. Евреи обязательно пошлют сюда людей, проверить уничтожена ли позиция.