В данный момент труд, как следует из выше приведенных строк, уже готов, но не доведен до нужной кондиции. Есть еще моменты, которые требуют моего участия, в частности, обобщения, выделения главного, дополнений и урезания материала с точки зрения выразительности моего слова. Многое из того, что понятно и ясно мне, для потомков, которым моя повесть адресована, будет неясным, а подчас и совсем непонятным. А раз так, то мне всякий раз приходится по ходу рассказа многое пояснять. Касается это, прежде всего некоторых понятий, мировоззрения и образа жизни элтов и наших противников – атлантов, а также представители «новой формации», элтами их у меня язык не поворачивается назвать. Попутно следует отобразить обстановку в Эльклее и в других странах нашего мира, чтобы ввести потомком в курс происходящего.
Тем не менее, несмотря на все сложности, чем дальше идет время, тем все больше я вхожу во вкус написания. Я не писатель, а воин. Я воспитывался, как воин-интеллектуал в школе, жил так, успел пройти все ступени от рядового воина до командующего всеми силами Эльклеи, а потом и до импра. Сейчас, в конце жизни, я на отдыхе, окруженный вниманием и заботой правнуков и праправнуков. Во многом я пережил детей, можно сказать, увидел счастье внуков и правнуков, если можно так назвать то, что открылось моему взору. Чем ближе я подхожу к моменту, когда мои тонкие тела и оболочки отделятся от тела, которое будет распылено по нашим обычаям, тем все отчетливее я понимаю, что многое не успел сделать, в том числе пожить так, как сильный и уверенный в себе мужчина, утверждающий своим проживанием такое явление, как Жизнь.
Травмы, раны, тяжелые состояния, тяжесть потерь и боль утрат оставили на мне свои следы. Я все делаю для того, чтобы освободиться от них, явив в своем рассказе все самое лучшее, что было у нас, элтов. Потомки моими глазами увидят нашу жизнь, наш быт, узнают, каким были наше отношение к окружающим, взгляды на мир и на себя. Мы, элты Эльклеи, больше всего ценили свободу и уважали силу. Это я с точностью могу сказать о своем поколении и даже о поколении детей, в чем-то даже внуков. Что же касается нашего продолжения, то оно, хочу я того или нет, уже не несет в себе того смысла и тех энергий, которыми были богаты деды и прадеды. И в этом, что я отчетливо вижу под конец жизни, немой укор всем нам, всему нашему поколению.