Трутень надеялся застать Карена дома, ибо тот раньше полудня на работу никогда не уходил. И оказался прав.
– Захар-джан, дорогой! Проходи! Какой сюрприз! – воскликнул Саркисян, открыв дверь.
Он был одет в красный с золотыми узорами домашний халат, из-под которого виднелась салатового цвета шёлковая пижама. Надетые на босу ногу меховые тапочки говорили о том, что обладатель их, по всей видимости, только что встал с постели, хотя на часах уже было около десяти. Но Захар не собирался оценивать привычки соседа и, с благодарностью приняв приглашение, шагнул в роскошную, заставленную бесконечными коробками квартиру.
– Чем обязан дорогому гостю? – поинтересовался Саркисян, прикрывая дверь. – Да ты не стесняйся, проходи в комнату, у меня тут беспорядок небольшой. Сам понимаешь: шмотки-колготки. Проходи, проходи, не стой как в гостях. Не чужой ведь!
Захар прошёл в комнату, в которой порядка чувствовалось не больше, чем в прихожей, однако место для гостей – стеклянный журнальный столик в окружении двух бордовых кресел – всегда было наготове. Даже непочатая бутылка коньяка, будто специально приготовленная для неожиданного гостя.
– Присаживайся, Захар-джан, рассказывай, что такое у тебя стряслось?
– С чего ты решил, будто у меня что-то стряслось? – поинтересовался Захар, опускаясь в приветливые объятия плюшевого кресла.
– Ты посмотри на себя – у тебя на лице написано: Карен-джан, у меня беда, помоги, как можешь!
– Да ты психолог, Каренчик!
– Конечно, психолог! Бизнесмен должен быть психологом, а хороший бизнесмен – хорошим психологом. Ты знаешь, сколько я людей за день встречаю? И к каждому подход нужен, особенный. Каждый хочет, чтобы к нему особенно подходили: одного выслушать надо, другому, наоборот, рассказать что-то умное, но не очень интересное, третьему – что-нибудь интересное, но не слишком умное. С кем-то о политике говоришь, с кем-то о рыбалке. В общем, крутишься-вертишься, зато результат получается самый положительный. Я людям приятное сделал, и они мне добром отплатили, то есть денежкой. Вот такой расклад, Захар-джан. А ты спрашиваешь, почему я решил, что у тебя что-то стряслось.
– Ладно, Каренчик, не буду тебя разочаровывать, у меня действительно проблема, но к тебе я пришёл не на трудности жаловаться, а совета спросить. Я ведь, как ты помнишь, человек военный… то есть бывший военный. Хотя я считаю, что бывших не бывает. Офицер – это пожизненно. Ну, соответственно невыездной был…