– А как же священство?
– Хах, да к черту такое священство, одни бесы, осуждают пьянство и разгул, хотя Иисус сам сказал: пейте много и часто.
– Не уж то и прям так сказал?
– Конечно, я вам потом покажу это место, где-то от Луки что ли, не помню уже, один жид знакомый на заказ с иврита перевел, оказалось много чего не так эти священники напридумывали, ну их, пойдемте к столу, потчевать пора, я вас так рад видеть.
Прошли яблоневый сад, плоды коих, как будто нарочно краской красили, уж больно они наливные. Потом хозяин показал конюшни, псарню и пруд, в котором он разводит карасей. Казалось, это никогда не кончится, Хмырин безумолку болтал, вспоминая свои юношеские годы, учебу в гимназии и то, как его ценили в канцелярии, что даже отпуск не давали.
Наконец сели за стол. Ели молча, по всей видимости Хмырин был тем еще обжорой. Его прием совсем не подобает высшему обществу. За место аперитива и легкой закуски для разжигания аппетита, он просто завалился и принялся жадно есть, то и дело покрикивая на крестьян. После вкусной трапезы подали трубки. Когда Григорий Гаврилович закурил Хмырин начал разговор, но как будто не с ним, он говорил это более для себя, поражаясь гениальным мыслям, поселившимся у него в голове.
– Нам все можно, абсолютно все, захотел крестьянку, значит так и Богу угодно или решил голодом этих дармоедов поморить, то это Боженька так через меня их уму учит. Эй, принеси нам Библию с личным переводом – крикнул он одному из крестьян, стоявших подле стены
– Вы же согласны? – продолжил он – нет не отвечайте, понятно, что да, всякая власть дается от Бога
Крестьянин принес Библию, это был тощий с бледным лицом, болезненного вида мужик лет 30, здесь он являлся олицетворением всех мучений на Земле, всех тех, кто незаслуженно страдает, хотя есть ли в мире нашем порок, после которого можно обречь себя на такое обращение?
Сшитые листы бумаги, косые строчки и кляксы – вот что Хмырин называл достоверной Библией. Он стал зачитывать совершенно абсурдные вещи.
– Сим наказываю, отбросьте учения и добродетель, это все ложное, занимайтесь своими делами, ибо ваша воля и есть моя воля. Забудьте любовь к ближнему, такой любви нет, любите себя, как и я вас возлюбил
Терпение не выдержало профанации и спустя 10 минут такого бреда терпение Григория Гавриловича окончательно лопнуло, и он возмутился.