— Старег, мы можем задать самоубийце еще несколько вопросов?
— Смерть уже пришла за ним.
— Дьявол! — Мориан пнул стул и, развернув его сел, грустно
уставившись в пол.
— Но мы можем спросить у самой графини, — произнес Дориан. — А
еще лучше, если вопросы задаст Фамистер.
Уважение в глазах Главы инквизиции стоило дорого, но еще дороже
была подавленная Старегом улыбка.
— Ты молодец, — сказал ему Старег, когда все покинули зал и в
коридорах дворце князя раздавался зычный голос Панле, отдающий
приказания своим людям. — Ты озвучил то, что не решился бы сказать
никто, — он посмотрел на Мориана. — Жду вас обоих через два дня у
себя, — он кивнул Дориану. — Приходи обязательно! — и, повернувшись
к Мориану, добавил: — И ты тоже! — и снова Дориану: — Будет
упираться, притащи его за шкирку!
Мориан тихо выругался. Идти к Старегу ему не хотелось, но и
отказать некроманту он не мог. Как не мог и отказаться от участия в
операции, что затеял Панле. Начальник Стражи Теней решил, во что бы
то ни стало поговорить с графиней. Мориан улыбался, зная, что его с
Глисией связывает давняя, поросшая пылью и сорняками, но до сих пор
причиняющая Панле боль, история.
За два часа до рассвета небо заволокло тучами, подул ледяной
ветер и первые снежинки, кружась в безумном танце, упали на
землю.
Панле свою работу знал хорошо. Его люди скрытно окружили дом
графини, отрезали зевак на соседних улицах, и перекрыли дороги, не
давая никому высунуть из дома нос. Собственно никто этого делать и
не собирался, ледяной ветер сделал большую часть работы, оставшуюся
же, проделала форма Стражи Теней. В Альдее редко кто осмеливался
противостоять им или хотя бы что-то спрашивать у них. Стоило только
мелькнуть черному мундиру, люди предпочитали убраться подальше.
Даже те, кто обличен властью и силой по происхождению, предпочитали
держаться вдали от них.
Инквизиторов не пустили во всеобщее веселье, оставив их
наблюдать за действом издали, кутаясь в продуваемые ветром плащи.
Мориан и не особо рвался, предпочитая доверить работу
профессионалам, а Дориан здраво рассудив, решил не лезть, особенно
после того, как почувствовал легкую боль в затылке.
Трехэтажный особняк графини тонул в темноте. Не горели ни окна,
ни фонари над дверью. На дорожке засыпанной желтым гравием,
развернутый задом к двери стоял большой, запряженный четверкой
могучих тяжеловозов, крытый фургон. Лошади мирно дремали в
ожидании. Один из солдат Панле прижимаясь к земле, добрался до
фургона и заглянул внутрь. Затем отстранился, так, чтобы его фигуру
было видно, и поднял большой палец. Солдаты пришли в движение,
медленно сжимая кольцо вокруг дома. Когда все деревья в саду были
осмотрены, а под каждый камень заглянули, капитан Стражи оправил
мундир и гордо взошел на крыльцо. Он обернулся, кивнул и
постучал.