— Поесть, — Дориан положил на стол монетку. — И поговорить.
— За еду платишь уже здорово, — лицо Стержака расплылось в
улыбке. — А разговор у нас бесплатно! Хочешь еще послушать о моих
подвигах, в то время когда я был молод, а по земле ходили еще не
добитые некроманты?
— И, да и нет, — Дориан лениво ковырнул появившейся перед ним
кусок жареного мяса. — Если ты и правда был на той войне, то скажи
мне, не слышал ли ты чего о некоей орлиной дивизии?
— Орлиной? — взгляд Стержака стал суров. Лицо заострилось, губы
сжались.
Он смотрел на сидящего перед ним инквизитора, понимая, что
молчание убивает его последний шанс избежать этого разговора.
Столько лет он старательно избегал этой темы, и вот она сама пришла
к нему в дом. Он и не сомневался, что это когда-нибудь произойдет,
но очень не хотел, чтобы это время наступило сейчас. Слишком много
у него иных проблем. И все же, видимо, сейчас ничем не лучше и не
хуже чем было бы завтра или вчера. Стержак закрыл глаза, инстинкт
самосохранения кричал ему, что необходимо соврать, но разум
говорил, что надо ответить.
Джеко открыл глаза и встретился взглядом с сидящим напротив.
Инквизитор же, казалось, догадался о причинах замешательства
Стержака, и слегка наклонив голову, ждал.
— Дили, — тихо произнес Стержак, обернувшись к племяннице, —
закрой тут все и никого не пускай. Свет погаси и иди спать!
— Но дядя...
— Я сказал! — голос Стержака приобрел стальные нотки. — Закрой
все и спать! Так надо, милая! А ты, — он повернулся к инквизитору,
— ты жди. Сейчас все закроем и поговорим.
Когда на окнах опустились тяжелые ставни, а племянница Стрежака,
бормоча себе под нос непристойности, нехотя ушла наверх. Джеко
проверил, плотно ли она закрыла дверь в свою комнату и, подхватив
кувшин крепкого темного пива, вернулся к инквизитору.
— Я знал, что вы ребята, рано или поздно, придете за мной и по
этому поводу, — сказал он, разливая пиво по кружкам. — Но честно
скажу, я думал, это будет твой наставник, или кто-то пострашнее
его. Но пришел ты, — он пододвинул кружку Дориану, а свою осушил
наполовину и снова долил.
— Мне следует бояться? — спросил инквизитор, лишь прикоснувшись
к кружке и повернув ее так, чтобы удобно было взяться за ручку.
— Возможно, — ответил Стержак, избегая встречаться взглядом с
инквизитором. — Но не меня. Я не настолько глуп чтобы убивать
инквизитора в своем доме. Или убивать инквизитора вообще. К тому же
я настолько мало знаю, что эти крупицы вряд ли представляют угрозу.
Само по себе знание, которым ты владеешь безопасно, опасно то, что
другие думают о том, что знаешь ты.