– У тебя такой большой сын? – удивилась Анжела.
– А что ты хочешь, я в шестнадцать родила. Жила одна с матерью, отец спился и умер. Вот и залетела по глупости. Нет, мы потом поженились, только зря.
– Почему?
– Муженек весь в моего отца пошел, тоже пьет беспробудно. Гонят с собутыльниками самогон из всякой дряни и напиваются до потери сознания. Если не упадет по дороге, скоро вернется ночевать. Только я его в дом не пускаю. Видела в сенях матрац? Там он и дрыхнет. Да если бы он был нормальным человеком, разве бы я трахалась со всякими уродами! У него же в молодости руки были золотые. И мебель мог смастерить, и мотор починить. Да что уж об этом вспоминать.
– А он у тебя не буйный? – настороженно спросила Анжела.
– Иногда бывает. Но он не жрет ни черта, только самогонку хлещет, совсем обессилел. Как только жив еще. Если начнет бузить, я его мигом успокою.
Анжела без колебаний поверила словам новой подруги. Такая может. Коня на скаку – это вряд ли, но пьяного мужика отделать до беспамятства чугунной сковородкой – запросто. Она достала початую бутылку мартини, которую прихватила с собой, убегая из Москвы:
– Давай по рюмашечке за знакомство.
– Нет, ты давай, а я себе воды размешаю с вареньем.
– Да ты попробуй. Это не ваша самогонка, а очень вкусная вещь.
– Я спиртного вообще не пью. Зареклась, насмотревшись на отца с мужем.
Мальвина пошла на кухню и, минуту там повозившись, вернулась с большой кружкой и бокалом из простого стекла.
– За знакомство! – сказала Анжела и в несколько глотков осушила бокал.
После сегодняшнего дня ей требовалось расслабиться. Очень скоро бутылка опустела наполовину. Однако, как ни странно, разоткровенничалась Мальвина, словно надышавшись паров алкоголя.
– Эх, мне бы нормального мужика, не пьющего, работящего. И чтобы к сыну хорошо относился. Большего не прошу. Необязательно, чтобы я его любила. Главное, чтобы уважала.
– А если твоему мужику будет лет шестьдесят? – ехидно поинтересовалась Анжела.
– Хоть семьдесят. Я же тебе сказала, мне самое главное – его уважать. За трезвость, за ум, за трудолюбие. За то, что он настоящий глава семьи.
– А если у этого главы семьи уже давно не стоит?
– Поднимем, – убежденно заявила Мальвина, однако тут же добавила: – В крайнем случае перебьюсь.
Они болтали, словно встретились после долгой разлуки. Анжела засыпала, уверенная, что нашла подругу и верную союзницу. Однако по пути на точку Мальвина развеяла ее иллюзии, твердо заявив: