Что теперь будет с моей лабораторией, которую я создавала годами? Собирая по зернышку все. Ведь материал надо изучать. А это не легкий труд. Иногда материал собирается долго. Годами. Потом создается то, что создается. Может быть оно дело жизни – то, что создастся.
А мои проекты… Забеременев ими, я долго их вынашиваю, до того срока, когда они уже готовы родиться в виде очередного шедевра, коего мир еще не знал. Мои творческие мысли, идеи. Иллюзии… Они умрут вместе со мной. Во мне так кипит творчество… Неужели я не успела исполнить свою миссию – создать нечто особое.
Мне так хотелось вернуться назад, к своим книгам, кисточкам.
Куклам…
Нет ничего ценнее у человека, чем время. Время – оно живое, оно с огромным сознанием. Но что такое время? Для чего оно существует?
Кто-то что-то парит, жарит, режет, давит: ягоду, соки. А потом они все это жрут, жрут, жрут! Говорю вам – у них там мясорубка внутри!
Я все свое время трачу на молитвы. Древние молитвы на древних языках… Их нужно отпускать в пространство, чтобы соединяться с корнями.
Одна коротенькая молитва, сердцем произнесенная, достойна тысячелетий.
Это искра.
Молитвы у меня в крови разлиты. Кровь – это река времени.
Деньги можно вернуть. Даже жизнь можно вернуть с помощью звуков – молитвы. Вот только время не вернешь. А время крутит стрелки часиков вперед. Бим-бом… Бим-бом… Если оно остановилось – значит, ты умер.
Как много драгоценного времени я потратила впустую. Как много превратилось в прах…
Вечность – это века. Это взмах наших век. Наших ресниц, как взмах крыльев. А веки вечные – это еще больше времени. Это когда глаза всегда видят.
В тот момент, когда я уходила в эту черную дыру и вот-вот уже должна была разорваться на молекулы, я зацепилась своими тонкими пальцами за зеркало луны и кровавым, почти что разорванным, как у саблезубой тигрицы, ртом, я закричала так громко, что от моей молитвы содрогнулся бы даже Будда: «Я не хочу туда! Я хочу на Свет! На Свет!..»
Это совершенная правда, Джоконда!
И тут я вдруг увидела, что прямо надо мной распрямились огромные крылья! У меня их много, по вере моей, и я их распаковала.
Птица парит в небе, кружится над землей, но она знает, что обязательно притронется своими лапками земли. Она коснется травушки, попьет водички, а потом опять взлетит.