– Вот-вот, а этот в родную деревню махнул. Да отпусти ты меня Вован, некогда мне, говорю же, переводить надо. Машину редактора Рябушева ещё забирать…
– Машину без Алёшина не отдам, – вмешался сержант-гаишник. – Да и про наш медвытрезвитель давно газета не писала. Про то, как мы с пьянством боремся и… Короче, не отдам. Пусть твой друган из редакции сам за ней приходит и не проси!
– Не отдавай, на такси поеду. Вызови таксиста, Серёгу-армяна. Только отпусти… Ну выпускай же!
– Да я тебя не держу, мне в трезвяке ты не нужен, павлин-мавлин. С тебя бильярд и пиво, как обычно, а с Алёшиным сам рассчитаешься.
– Заметано, Володя, я ж никогда не подводил, ты меня знаешь…
– Да уж знаем, павлин-мавлин, – и начальник с гаишником опять заржали вспоминая былые похождения Сараева в «Спартаке», и в бане… Витька и сам хотел посмеяться, но в голове опять переклинило, и голова затряслась как-то нервно. Не то от смеха, не то от хорошего бодуна.
Выпроваживая Сараева начальник трезвяка хитро ухмыльнулся, а про себя подумал. Надо бы сообщить майору Молчи-молчи про заезжего немца в Озерске. Местный гэбист Щипитюк давно обещал пристроить старлея из ментовки к себе в контору, за что тот платил ему дружескими услугами.
Вяло махнув рукой на прощание, Сараев затрусил на площадь к таксистам. Быстро умыться, побриться и в администрацию на переговоры. Серега Заргарян ждал его на своем Жигуленке у подъезда. Улыбался во все свои белые зубы и почему-то приговаривал одну и ту же фразу.
– Форзихьшт, битте. Форзихьшт!
Сараев ни сразу смекнул, что это Заргарян не по-армянски, а по-немецки пытается болтать. В начале сезона Сараев за две недели обучил всех местных таксистов расхожим фразам на ускоренных курсах немецкого языка, по просьбе фирмы Кайнер&Майнер. К слову сказать Заргарян был самым старательным. Но дальше Форзихьшт дело так и не пошло. По дороге в Озерск он сумел даже кимарнуть в такси и вчерашний день промелькнул в подробностях, как в кино. Благо Заргарян болтал без умолку, как радио.
С утра, не дождавшись Витьку Сараева, Штальц прогуливался по центральной площади Озерска, фотографировал старые немецкие здания, присматривался к нехитрому скарбу в торговых рядах тут же на площади. Неожиданно появившийся из неоткуда Сараев даже напугал Шталльца.
– О-оу-уф! Это дёше-ва, – пролепетал Штальц вместо приветствия и потащил Сараева к торговым рядам.