40.
Девочка идет мимо соседнего двора:
– Мама пьяна. – говорит тёте. – Маме плохо.
Женщина:
– Ничего, Галочка. Вырастешь, станешь врачом, будешь маму лечить.
Девочка:
– А я тоже уже пила.
41.
Сидит кошечка под кустом сирени, поджав под себя лапки, и думу длинную тянет: что это, мол, за жизнь? С этим долбанным коронавирусом, коты по подвалам попрятались, а нас, кошек, вообще игнорируют; отправить надобности в подъезде нельзя, так как жильцы – звери: то дверь подъезда закроют, то перец горький вдоль плинтусов посыпают…
42.
О бывших колхозах и сейчас вспоминают. Правда, по-разному поводу: одни нахваливают, другие смеются, типа:
Как работал я в колхозе
На зеленом дизеле,
Них*ра не заработал,
И фуфайку спи***ли.
43.
Все, как в песне, едят, едят, едят… Чтоб держаться в форме. А дядя Петя пошёл, как В. И. Ленин, не таким путём. Каждое утро активно занимается гимнастикой. И не по улицам бегает в спортивном костюме, а – на балконе. А что! Третий этаж как раз расположен над кронами садовых деревьев. Воздух тут – не надышишься. Кстати, и его любимый куст винограда – среди тех же деревьев. За ним он ухаживает, как за ребенком. По научному поливает, подкармливает, подвязывает. Потому и грозди на нём тяжелые да сочные. Через пару дней, пожалуй, будет готовить из них вино по собственному рецепту.
Топает дядя Петя ногами, взмахивает руками, «яко» птица, а мысли витают вокруг слова виноград. Эх, помнится, пел в заводской самодеятельности: «Как-то рано на рассвете заглянул в соседний сад. Там цыганка-молдаванка собирала виноград». И так увлекся песней, что и второй куплет начал: «Я краснею, я бледнею, захотелось мне сказать…».