*** Сборы моей половины к выходу за пределы нашего жилища занимают никак не меньше получаса, поэтому у меня появилось время порыться в «авгиевых конюшнях» своих записей и подготовить ответ на каверзный женский вопрос.
*** На улице жена нежно взяла меня за руку и заглянула в глаза. – Ну, я жду? Ты обещал! – Тебе дорогая о доходах литератора, а потом об отношениях с прекрасной половиной человечества или наоборот? – Вот как я задала тебе вопрос, так и отвечай. Что в те, стародавние времена, что сейчас сначала денежки, а потом женщины. Бывает, конечно, и иначе, но редко.
*** – Николаю Алексеевичу, в целом неплохо жилось. Шикарная квартира, процветающий бизнес, членство в престижном Английском клубе, роскошные выезды на охоту на трёх тройках, картишки, серьёзные выигрыши по нескольку тысяч зараз. Согласись, что собирать информацию, для своих будущих произведений о нищих крестьянах, гораздо приятней, когда перемещаешься через села и деревни в хорошей карете, запряжённой породистыми лошадьми, а сзади следует телега полная изысканного провианта. Иногда, на пару-тройку минут остановиться у избушки. Перекинуться несколькими фразами с местными. И поэту не лишняя информация, да и лошади отдыхают. Маленько посочувствовать крестьянам и, конечно, помочь материально, а как же без этого. Поэт, в таких поездках, был щедр, платил за стакан парного молока аж целый рубль. Однако просил, чтобы продавец подробно рассказывал при этом о своём житье. Сочувственно слушал, вздыхал, охал, после чего кутался в дорогую шубу, да и велел трогать. Домой, в стольный град. В тёплый дом. К привычной роскоши и уюту. К друзьям из Английского клуба. – Вот вечно ты так. Никак не хочешь ответить на мой простой и ясный вопрос. На что он так шикарно жил. На гонорары от своего литературного труда? Сколько же он зарабатывал на стихах? – Николай Алексеевич очень прилично играл в карты. Можно сказать, профессионально. Был игроком. Азартным и удачливым. Случалось, за ночь выигрывал такие суммы, которые сельские мужики не видывали в своей жизни никогда. Но и тратились шальные деньги легко. Конечно же, на особ женского пола, на охоту и пирушки. – А я где-то читала, что в юности поэт был беден, ночевал на прямо улице и постоянно недоедал. – Да, было в судьбе Некрасова и такое время. Однако хочу тебе сказать, что все эти лишения и невзгоды возникли лишь потому, юное дарование разругался со своим батюшкой и наотрез отказался делать военную карьеру. Ему хотелось не в офицеры, а в университет.