Минут пять «вспоминаю армию»: построивший нас «сержант» всё это время «обгладывает» строй людоедскими взглядами. Наконец, с истечением пятой минуты ровно по центру образуется некто, которого я сразу же определяю, как лагерфюрера. (Другие, возможно, принимают его за пионервожатого: дяденька одет вполне цивильно, да и, как минимум, снаружи не производит впечатления людоеда). Глаза «босса» – я уже не сомневаюсь, что это он – медленно обходят строй. Наверняка, вздрагиваю не я один: скоропостижно изменившаяся мимика лагерфюрера как-то сразу располагает к этому. Теперь лицо и глаза его функционируют отдельно друг от друга: лицо растягивается в улыбке, а от глаз веет классическим ледяным холодом.
– Здравствуйте, братья и сестры!
«Сестры»! Через «е»! Строй ещё ничего не соображает, а моя щека уже сама кривится от постижения: так и надо – сразу «быка за рога»! И то: чего тянуть, если через весьма непродолжительное время и до последнего дурака в шеренге дойдёт «адресок заведения». Лагерфюрер моментально вычисляет меня, но реакцию его я разобрать не могу: то ли он доволен моей сообразительностью, то ли, наоборот, уже вносит меня в кондуит.
Дураки-новоприбывшие, вероятно, полагают, что «братья и сестры» – это от братства по крови: «все мы – русские». В отличие от меня, ни у кого из них нет даже минимального опыта жизни в тоталитарной секте. Поэтому в ответ на приветствие «командования» на большинстве физиономий появляются глуповатые и даже счастливые улыбки. Разумеется, никто и не пытается «соответствовать»: «Здравия желаем, …Вашство!» – хотя в данном случае это было бы более чем уместно. Ну, если и не уместно, то… всё равно, уместно.
– Поздравляю вас с прибытием в землю обетованную!
И опять дураки «не включаются», хотя намёк – уже насквозь прозрачный и для законченных кретинов. Опять кривлю щекой, опять зарабатываю «балл неизвестного происхождения» – и опять шеренга ощеривается не по уму. Некоторые даже кричат «ура!». До «чепчиков в воздух» дело не доходит лишь потому, что чепчиков не выдали, а то бы коллектив уже полностью соответствовал классике.
– Сейчас вас отведут в баню, распределят по отрядам, ознакомят с правилами внутреннего распорядка нашего учреждения, а завтра у вас начнётся совершенно другая, новая жизнь.
Казалось бы, чего ещё надо: «разжевали и в рот положили», но народ всё ещё «отсутствует мозгами». Никого не удивляет «распределение по отрядам»: все знают, что даже в благословенной Германии репатрианты «из бывшего СССР» вынуждены какое-то время «отбывать на пересылке», тактично именуемой «общежитием для переселенцев». Никого из моих попутчиков – другой характеристики они и не заслуживают – не настораживает определение «земли обетованной» как «учреждения». Поэтому толпа спокойно – как бараны на бойню – и даже с неподдельным энтузиазмом следует на омовение в сопровождении «дружелюбной» охраны.