Тёплый ветер взъерошивал белокурые волосы Поля. В лучах утреннего солнца они казались совсем белыми. Будто это не русский, а норвежский мальчик мчится к другу на велосипеде вдоль склонов фьордов. Чудилось, будто тень преследует Поля, пролетая рябью вдоль кустарников: поиграй со мной мной! Поль не слышал её, ведь вот-вот из-за поворота покажется знакомый холм, а затем и дом дорогого Ваньки… Но то, что предстало перед глазами Поля, было далеко от той картинки, которую он рисовал в воображении. Он заметил, что чемоданы хозяев стоят на лужайке перед входом в дом, а двери и окна распахнуты настежь. Мама Ваньки плачет, отец нервно мечется, а сам Ванька грустно ковыряется палкой в земле.
Поль остановился. В нескольких шагах он заметил рыжеволосого мальчишку и маленькую золотоволосую девочку. В руках у мальчика был альбом, и он деловито водил карандашом по бумаге. Полю удалось разглядеть рисунок – это была точная копия дома Ваньки. Он подошёл ближе и недружелюбно спросил у мальчишки:
– Что это ты делаешь?
– Зарисовываю место преступления, – невозмутимо ответил мальчик.
– Место чего? – переспросил Поль.
– Место преступления, – мягким голосом повторила девочка, – сегодня ночью наших соседей обокрали.
– А я зарисовываю место преступления – повторил мальчик.
– Мой брат – художник, – пояснила девочка.
– Не просто художник, – нахмурился мальчик, – а полицейский художник.
– Таких не бывает, – пренебрежительно заметил Поль.
– Да? – возмутился мальчик. – Тогда кто же зарисовывает фотороботы преступников?
– Это делают криминалисты, и они не зарисовывают, а составляют фотороботы[2].
– Хорошо, тогда я буду художником-криминалистом, – заявил мальчик.
Поль не хотел умничать, но так уж вышло, что он знал многое, и желание поделиться этими знаниями всегда оказывалось сильнее его.
– Но художников-криминалистов тоже не существует, – заметил он. – Зато есть судебные художники. Иногда во время суда в зал не допускают фотографов и журналистов. И тогда приглашают судебных художников – они зарисовывают сцены допросов и выступлений.
– Интересно, а если фотографов не пускают, почему художникам разрешают рисовать? – предположила золотоволосая девочка.
– Им тоже могут запретить рисовать, но запоминать же никто не запрещает, – пояснил Поль. – Вот они и рисуют потом картинки по памяти.