Виктория вздохнула и оглянулась. За кухонным столом собралась ее семья – муж Игорь и двое детей – пятнадцатилетний Дима и пятилетняя Диана. И все трое ждали от нее завтрак. До нее донеслось глухое урчание чьего-то живота. Надо было спешить с завтраком.
Кое-как женщине удалось снять яйца со сковороды и разложить их по тарелкам. Мужу приправила перцем и полила обильно сверху майонезом. Дополнительно посыпала нашинкованной петрушкой, чтобы блюдо не выглядело столь жалко. Сковородку сразу замочила, чтобы потом легче было очистить ее от остатков пригоревшего белка.
– Завтрак готов! – жизнерадостно возвестила женщина и сначала поставила тарелки перед детьми. Личико Дианы скривилось при виде привычной яичницы. И Вика не винила дочку в этом – практически каждое утро они завтракали одним и тем же «блюдом». Максимум на что ещё хватало кулинарных навыков женщины – так это приготовить оладьи. Только и они не получались такими пышными и ароматными, какими женщина хотела их видеть. Но хоть не пригорали – и на том спасибо. Поэтому пятилетняя девчушка предпочитала больше завтракать покупными хлопьями с молоком. И муж с сыном все чаще тоже предпочитали именно хлопья и подушечки.
– Опять? – полувопросительно изрёк Игорь, беря в руку вилку. Особо выбирать не приходилось, поэтому он погрузил столовый прибор в желток. Виктория сама удивилась, как это они остались жидкими, когда белок весь потемнел и хрустел на зубах у мужа.
Женщина перевела взгляд на сына. Тот уныло стал ковыряться в своей тарелке, опустив голову слишком низко. Темная челка свисала на глаза. Вика хотела постричь сына, но тот ни в какую не давался – он хотел отрастить волосы и носить хвост. Сейчас у него был такой период в жизни, когда Вика смело могла сказать, что перестала понимать сына. Он часто пропадал на каких-то тусовках с друзьями, дома же постоянно сидел за компьютером и играл в стрелялки. Эти игры пугали женщину – кровь, крики, насилие. Причем играл парень в них, нацепив на голову объемные наушники и включив звук на полную мощность. Женщина уже всерьез начинала опасаться за слух своего сына.
Крайне сложно было отвадить Димку от этого занятия. А муж особо не помогал в воспитании уже почти взрослого сына. Который, к тому же, все меньше разговаривал с матерью. Десять лет назад все было куда как проще – включишь Диме советские мультики, соберешь с ним Лего, купишь в Макдональдсе набор с игрушкой и мальчик счастлив. Подойдет, обнимет, скажет, что любит свою маму и она у него лучше всех. Сейчас же из угрюмого подростка будто выкачали всю радость. Виктория уже не могла вспомнить, когда последний раз видела на его лице улыбку. Даже на семейных фото ее запечатлеть не представлялось возможным.