"Робо-ниндзя" – подумал я.
И тут же у меня в голове раздался голос. Я бы принял его за свой внутренний голос, но он не принялся меня стыдить и обвинять. Более того – сходу начал говорить вещи, о которых я никогда в жизни не думал.
– Дал созданию имя, дал ему и форму. Опираясь на земную культуру, могу сказать, что их характеристики и функционал отражен весьма точно, но давать им имена, как и какую-либо другую новую информацию о мире – опасно. Очень прошу впредь этого избегать.
Какое-то время я осмысливал это. Носорог за это время оторвал и отбросил еще два камня, Ниндзю – я не видел.
"Кто со мной говорит?" – наконец, подумал я и голос снова зазвучал снова, но говорить о себе – не торопился.
– Безмолвие Вселенной хранит пение звезд и танец комет. Безмолвие леса хранит прохладу, шорох листвы. Безмолвие в душе хранит боль. Здравствуй, хранящий боль. В тебе очень тихо. Я пытаюсь уловить хотя бы звук, но чувствую, что будто бы оглох. Почему тебе так больно?
– Мой город мёртв. – подумал я в пустоту над площадью. – Его убили вы.
– Тебе плевать на смерть города, поэтому дело в другом.
– С чего ты взял?
– Мог позвонить близкому человеку, поехать на поиски, хоронить и оплакивать. Но я вижу тебя здесь – доехал на велосипеде из рук мертвеца, взяв без капли тоски и сожаления.
Я захотел возразить, но не придумал, как. Голос продолжил, но то, что он говорил теперь, заставило меня похолодеть.
– “Мир дал мне боль, но не просил хранить её. Боль – это благо, если она закаляет, но моя – подобна едкой кислоте, или вязкому мазуту, или цепкой паутине, или цепи на ногах, на концу которой приварен камень, а тот идет на дно моря. Тянет на дно и меня, свет над головой давно померк, вокруг темнота, в глотку льется соленая вода, заставляя мечтать о смерти. Такая боль делает жизнь нестерпимой…”
Я записал это в дневник около недели назад. Чуть ранее прочитал статью про психотерапию – автор писал, что от негатива можно избавиться, если его выписывать – и завел под это целый дневник. Может быть, я что-то делал не так, но после первого же сеанса “тексто-терапии” наутро проснулся весь в поту – за мной гнался кто-то настолько страшный, что я боялся даже обернуться и посмотреть, кто именно. Знал только, что нельзя останавливаться – и бежал, бежал, бежал… А он догонял. И я знал, что когда он меня догонит, я буду долго и мучительно умирать.