Убивается-бьется птица в окне.
Наклоняется мама головою к полыни и маку.
Рыжий конь по Боргою летит, как стрела,
Сквозь отар вечеряющих шепоты…
Ты уехал, Баяр, поклониться спеша.
Прислониться щекой дорогому улусу.
Ты уехал.
Твой «скорый», спешащий в Пекин,
Перекинулся за горизонт.
Ты ушел. Но осталось вино на столе.
Мы остались при нем околачивать груши
Самых спелых времен
Экспромт
О, ремесло!
И долг, и право,
Ком серой глины на станке.
О, бес извечный, бес лукавый,
Ты снова ластишься к строке.
Грунтуешь холст и кофе варишь.
И злишься – с мыслью наравне,
То бог, то раб, то друг-товарищ,
Живи и бражничай во мне!
***
Перпетуум-мобиле забыт,
Машина времени в загоне.
Но надо двигаться! В фургоне,
На самокате, может быть…
На лыжах, роликах, в седле,
На бумеранге и на шаре…
В скорлупках сферы полушарий
И на летающем ядре!..
Услугами «Аэрофлота»,
Пешком и лайнерами флота,
Плотом паромным, или «Ра»,
По шпалам и по швелерам
Парить, скользить, лететь, бежать,
Мал-мальски техникой владея,
Свои преследуя идеи,
Свой тихий ход опережать.
В носилках – фараоном лежа,
На беломраморном коне…
…Но комфортабельнее все же
Туда-сюда летать во сне.
***
Людмиле Гульцевой
Ты живешь в эпицентре
Физически нового поля,
Где посеяны песни твои,
Торжества и заботы.
Где без меры рассеян
Иль полон пустой заботы,
Ходит кто-то «он гоша»,
С кем свел бы на нет разговоры…
Но и он вдруг уходит,
Он крайним остаться боится.
Ах, всегда это так,
Болтуны – тишине надоели!
Но когда тебе грустно
И, может быть, долго не спится,
Посещает Грушницкий
В своей знаменитой шинели…
…
XX век. Экспедиционная эпоха
***
Азиатская моя Ойкумена,
Тыщи лет твоим холмам и курганам.
Я цыганствую в степи с балаганом,
Поклоняюсь и ветрам, и каменьям.
Балаган мой – не родня утлым избам,
Рад не рад родниться древним просторам.
А по бранным торжествам и по тризнам
Рад не рад служить отечеству кровом.
***
«…Вечор, ты помнишь»… эти строки!
Их русский стиль и русский лад…
Авроры образ волоокий
И карт пасьянсовый расклад.
Шумок – застольный и пристойный —
Беседы, чудящейся мне.
Гул томный, праздничный, престольный…
Обряд гаданья при луне.
А вьюга?.. Вьюжится и ныне.
И женщина глядит в окно
Упрямей тем, чем заунывней
Мужчина пьет свое вино.
И лампа меркнет вполнакала
В камина чреве жестяном.
Тепла – ничуть. И счастья мало
В гуденье вьюги за окном.
Ах, нынче противопоказан
Порыв влюбляться и парить,