По дороге мы заходили в магазин за продуктами. Пес ждал меня у входа. Затарившись, я отдавала ему сумку с покупками, и он горделиво нес в зубах нашу добычу.
А раз в неделю, по вторникам, мы с ним ходили в кафе «Минутка» к шеф-повару тете Вале за костями и мясными обрезками. Бруно обожал эти походы, с нетерпением ждал их и был готов тащить сумку с бесценным грузом хоть через весь город.
Так мы и жили – душа в душу. И нам не мешали даже мои изредка менявшиеся мужчины. Бруно не ревновал. Он прекрасно знал, что мужчины приходят и уходят, а он остается, и был совершенно спокоен насчет своего незыблемого положения в моем доме.
– Всем привет, – с порога заявила Антонина, влетая в кабинет.
– Бу, – ответил Бруно в знак приветствия и снова положил голову на передние лапы.
Я отстраненно следила за тем, как моя гиперактивная подруга раскладывает на столе документы на подпись.
– Ты веришь в любовь с первого взгляда? – спросила я неожиданно для самой себя.
– Чего? – не поняла Антонина.
Я терпеливо повторила свой вопрос. Подруга перегнулась через стол, осторожно потрогала мой лоб и решительно уселась в кресло напротив.
– Выкладывай, – потребовала она.
Я пожала плечами.
– Да собственно нечего выкладывать.
– Ага. Конечно. Так я тебе и поверила, – заявила подруга. – Я знаю тебя уже лет десять и не помню, чтобы ты когда-нибудь говорила про любовь.
– Неправда, – возмутилась я. – Мы с тобой только про любовь и говорим.
– Ага. Как же!
– А что? Разве нет?
– Нет, конечно, – не согласилась Антонина. – Это я говорю, а ты молчишь. Потому что ты даже не знаешь, что такое любовь. Великая Несчастная Любовь.
В голосе подруги прозвучали надрывные ноты, и Бруно встревожено шевельнул ушами.
«Ну, все. Понеслось!» – подумала я.
Не тут-то было. Подруга справилась с минутной слабостью и вернулась к тому, с чего начала.
– Ладно. Хватит обо мне. И не думай, что отвертишься. Признавайся – что стряслось?
Помявшись, я все же рассказала ей о субботнем происшествии.
– Надеюсь, хоть на этот раз он не женат? – с надеждой спросила Антонина.
– Еще как женат. Я проверила.
– А как же Глеб? – не сдавалась подруга.
Я поморщилась. Ну, точь-в-точь как мой внутренний голос!
– А что Глеб? Ничего с ним не случится. Как жил, так и будет жить. К тому же, я возможно больше никогда не увижу этого… типа.