Смеркалось быстро, и нужно было успеть в срок вернуться за ограду мельницы. За спиной раздавалось карканье, причём довольно зловещее. Элмерик, выдохнув, успокоил себя, что дурные птицы всегда шумят по поводу и без, но шаг всё же ускорил. Именно в этот миг ему почудилось чьё-то невидимое присутствие, и бард вот уже во второй раз едва не обернулся. По спине пробежали мурашки. Он прикрыл один глаз и перешёл на истинное зрение. Холм и колодец выглядели обычными, а о том, что позади, бард старался не думать…
Он прошёл ещё десятка два шагов, прежде чем убедился, что тут есть кто-то ещё. И что этот «кто-то» скрывается, крадётся по пятам, дышит в спину. И ладно, если это и впрямь какой-то мертвец, – его можно было не бояться: бард же не оборачивался! А что, если опять Лисандр?
Сердце колотилось, как бешеное. Больше всего барду хотелось броситься бежать со всех ног, спрятаться за оградой. Но тогда незримый преследователь поймёт, что его обнаружили. И ладно, если просто спрячется, а вдруг нет? А что, если решит напасть? Нет, пускай лучше следит исподтишка. Дома надо будет первым делом рассказать обо всём мастеру Каллахану. Пусть разбирается, кто это там ходит вокруг мельницы.
От страха перехватывало дыхание и темнело в глазах. Элмерика бросало то в жар, то в холод, а искушение обернуться стало почти невыносимым. Барду казалось, что он действительно слышит тихие шаги за спиной. Призвав на помощь всю свою выдержку, он сбросил ведро в колодец, подождал, пока то немного наполнится, и повернул скрипучий вóрот. Одной рукой это было делать не так-то просто, но перемазаться в птичьем помёте ещё больше ему не хотелось. Тем более что вторая рука могла понадобиться для защиты – пальцы сами собой сложились в щепоть для отбрасывающего заклятия. Сохранять невозмутимый вид становилось всё сложнее. Цепь слишком медленно ползла вверх, наматываясь виток за витком. Ещё несколько оборотов – и мышцы заныли, а всё тело охватила нервная дрожь. Внизу слышался плеск воды, под ногами потрескивал тонкий ледок, прихвативший лужи, поэтому ноги то и дело оскальзывались. Бард упёрся коленом в колодезный сруб, и дело пошло быстрее. Хорошенько закрепив цепь, он ухватил ведро за ручку и потянул на себя, но второпях оступился, не заметив острого камешка под каблуком. Сапоги вмиг разъехались на льду.