– Что ты такое говоришь? Где мне взять машину, видел ведь, где я живу.
– Ты ведь пил пиво. Я предположил, может ты это и был.
– Будто только я здесь пиво пью. Полгорода бухает, так это ещё минимум. Кого не встречу – хлещет лучше Ельцина! – И он чуток усмехнулся, однако быстро прервал прорывающийся истерический хохот, подбирающийся всё ближе. – Мы кстати почти дошли. Вот, видишь тот дом? Там вы и жили, на четвёртом этаже. Сорок третья квартира, как сейчас помню.
Дом скорее похож был на тюрьму, чем на жилое здание. Тёмное, без каких-либо источников света из окон квартир, а сами они сделаны из стекла, креплениями для которого являлись железные, диагональные прутья, и иногда украшенные задними шторами с цветками всевозможных оттенков, вытканными умелой рукой швеи, батрачащей на заводе уже не первый год и имеющая такие же шторы в своей однокомнатной, уединённой квартире третьего этажа, купленные за сто рублей на распродаже в магазине для закрытия от света, что бьёт прямо в глаза, отчего она слышит постоянно недовольные голоса малых детей, Насти и Даши, кричащих: «Мама, закрой нас от солнышко, ничего не видно!».
– Господи, зачем оно так ярко горит? – Задала она сама себе вопрос, не нуждающийся в ответе, и закрыла окна своими же, купленными шторами, погрузив комнату во тьму, в угоду детям. Что видели они во тьме? Этого мы не узнаем никогда, но она привлекала их своей загадочностью и безграничной свободой. Ты мог воссоздать у себя в голове любой мир. С любыми правилами. Для Насти и Даши это было спасением от света, что был уродлив и неказист. Для женщины это было потуханием последней надежды. Вскоре, ткачиха была найдена повешенной на работе. Она соткала крепкую верёвку, использовав все оттенки нитей воедино. Смерть необычайна красива в своей трагичности, не правда ли?
Подходя ближе к дому, Пётр начал замечать надписи на стенах: «В тридцать третьей живёт шлюха!», «Люда, я тебя люблю», «SлиV Fooтak D3vачEK:…» и ссылка на чей-то телеграмм канал, освещённый первыми лучами солнца, проникающими сквозь щели домов, оставляя полосы тепла на бездушных кирпичах, покрытыми безвкусными граффити.
– Чего так рассматриваешь номера телефонов? Хочешь себе пару шлюх заказать, отпраздновать новоселье в родной дом? – Подшучивая, говорил Василий, понаблюдав за внимательным взглядом Петра, не отводящего глаз от народных искусств.