Раньше так не боялись пожаров, и на ёлках вместе с лампочками обязательно горели живые огни свечей. На ночь всю розово-голубую стаю я оставила плавать в ванне, а белую птицу повесила на ёлку. Но утром оказалось, что тонкая головка её оплавилась, и самый красивый лебедь стал ничем…
Но кто же из бабушек моего детства мог смириться с детским несчастьем? И милая наша гостья при помощи всё той же свечи воссоздала из бесформенного воска Ангела и вручила его мне.
С тех пор самой любимой игрушкой Праздника Рождества Христова стал для меня Ангел. Теперь их у меня много, но самый любимый – тот…
А бабушек моего детства я помню и поминаю как живых…
Когда в Москве появились пешеходные улицы, над ними открылось Небо. И стало возможно не только видеть, но и ощущать его духовную глубину.
В этот весенний день улица ожила, и под витающими миражами шагов на ней распахнулись фруктовые базары. Я остановилась у одного из них, и туда же подошла женщина, похожая на бабушек моего детства: аккуратная коса, уложенная в корону, лёгкое платье в светлых цветочках и лучистые глаза. Посмотрев на букет садовых ландышей в моей руке, она сказала:
– Уже ландыши появились, где вы их купили?
– На площади, – и мы улыбнулись друг другу. Потом она повернулась и пошла дальше, вниз по улице – ей уже нелегко давались «большие концы». Тогда я догнала её и протянула цветы.
– Поздравляю вас с весной.
– А как же вы? – спросила она и больше ничего не добавила, только положила на мою руку свою сухую, горячую ладонь, и глаза её светились как разбегающиеся водяные круги на солнечной глади…
От этой встречи стало так светло и ясно, что если рай нельзя построить на земле, то он легко обретается в душе. Надо только услышать другого человека и сделать шаг ему навстречу. И как-то особенно захотелось принести такие же цветы маме! Тогда я вернулась на площадь и не сразу подошла к той же цветочнице, но оказалось, что её букетики были в два раза дешевле, чем у других. На вопрос «почему»? она энергично заметила: «Я же не спекулянтка, чтобы драть деньги за весенние цветы!..»
Уже у самого дома я решила купить «Птичье молоко» к чаю. И тут сквозь стеклянную витрину возник силуэт человека в шёлковом костюме с какой-то невиданной искрой. Восточный облик и одежда высветили его из толпы, но в магазинной круговерти этот сюжет как-то забылся…