Товарищ закашлялся и выплюнул черную слюну в раковину.
– Шахтерская болезнь у меня, называется «черные легкие», – грустно резюмировал Сашка, – а водка растворяет угольную пыль в организме. Пить-то приходится по медицинским показателям. Да, что обо мне. Вот у Кольки Головцова вообще рак обнаружили!
В этот миг Мишка вспомнил прошлогоднюю встречу с одноклассниками. В свое время успешными считались оставшиеся на родине. Получали квартиры, родительскую собственность. По субботам банный день, ужин в кругу родных. Тихая семейная жизнь. Уехавшие за лучшей долей в большие города обрекались на тяжелый труд. Скоро ценности поменялись. Новые горожане купили квартиры и построили дачи, компенсировав неустроенность молодых лет. Оставшиеся на малой родине, вдруг оказались лишенцами. Без работы и как следствие – пьянство, развал семьи. Горожан, напротив, под старость тянула родная земля. Кислый, как квашенная капуста воздух, казался сладким Пломбиром. От того зловеще воспринималось предупреждение: «Можно в те же вернуться места, но вернуться назад невозможно…"
В планах оставалось посещение Мишки Гречухина, известного в городе столяра и плотника. Для Цветкова он являлся примером стойкости. Тот часто падал, поднимался и снова падал, чтобы занять место в строю жизни. Не растерял, а только приумножил качества надежного парня с улицы Валовой. Дом Мишки походил на русский терем, с витиеватыми узорами наличников, с боярским крыльцом, сказочными деревянными фигурками во дворе. Ранимая душа поэта, требовала самовыражения и признания. Хозяин обнял друга детства и заплакал, повторяя по несколько раз, – Мишка, Мишка! Давай сходим на угор к «красной будке», там Унжа такая красивая, страсть!
До Цветкова наконец дошло, что в прошлое его тянет чистота человеческих отношений, которая удивительным образом гармонирует с местной природой. Комок жалости к самому себе подкатился к горлу, так что впору задохнуться. Выступившая слеза сняла душевный спазм. Память выхватила соответствующие настроению есенинские строки:
«Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник,
– Пройдет, зайдет и вновь оставит дом.
О всех ушедших грезит конопляник
С широким месяцем над голубым прудом».
2
Полный мужчина с крупной головой, посаженной на широкие плечи, походил на носорога. На бычась, наблюдал за ленивой суетой двух взрослых парней. Они безуспешно пытались вытащить старый столб, что гнилым зубом торчал посреди двора в окружении трёх свежих приземистых построек. На месте огорода, за домом, обнесенный в одну доску загон для скота. Над мини фермерским хозяйством возвышался двухэтажный дом из светлого цилиндрованного бревна. С водостоков крыши до самой земли свисали похожие на морских змей железные цепи. Старинный способ отвода дождевых вод.