Удивительно скоро и синхронно Цветковы поднялись с койки. В глазах женщины стоял ужас. Первым делом муж попытался пошутить, успокоить: «Давай стюарда попросим принести чаю в каюту». Шутка получила обратный эффект в виде нервного плача. Из судовой трансляции не прекращались требования к пассажирам покинуть каюты.
Следуя только что полученной инструкции, направились на верхнюю палубу к шлюпкам.
Сначала шли, потом, увлекаемые потоком испуганных людей, бежали по коридору. Странными показались плавящийся под потолком пластиковый плинтус, вспучивающаяся метровыми волдырями краска на белых переборках. Жена, задыхаясь от едкого дыма, зажимала нос накидкой, недавно приобретенной за пятьдесят долларов в Хельсинки. Возле плавсредств давка, неразбериха. Попытки встать в очередь, ожидая организованного распределения, ни к чему не привели. Перед посадкой в шлюпку их с силой оттолкнул тот самый жирный стоматолог. Внушительным габаритам соотечественника сопротивляться было бессмысленно. Протолкнув вперед жену, любитель демократии, предварительно забросив объемную сумку в глубь спасательного суденышка, плашмя растянулся на поперечных лавках. Видимо от сильного толчка, шлюпка, наполовину наполненная людьми, начала бесконтрольно спускаться на тросах за борт. В шлюпке уже сидела молодая жена старого директора. Пожилой муж, оставшись на верхней палубе, безучастно махал на прощание рукой. Похоже, он хотел умереть на судне, не догадываясь о специфической услуге, предоставляемой критикуемой им американской компанией. Умерших в море хоронили за счет «Карнавала».
Не обращая внимания на всхлипывания жены, крики и плачь окружающих, Михаил искал свободное плавсредство. Вся пятидесятиметровая палуба занята мечущимся из стороны в сторону людьми. Затем попытался переключить внимание на само судно, только что казавшееся надежным, как скала. Со страхом увидел в районе трубы вырывающиеся языки красно-коричневого пламени.
Два раза в жизни Михаил уже участвовал в тушении пожара. Последний, совсем недавно, в угольной шахте. Там точно не было выхода для спасения, словно из подводной лодки. Здесь все проще. Вот оно, на расстоянии семи-шести метров море. Огромная спасительная поверхность не пугала, а придавала уверенности. Люди напирали, оттесняя их с женой к леерным ограждениям. Неожиданно прогремел взрыв в районе трубы, куда он только что смотрел. Повалил густой дым. Надежда на спасение на территории судна окончательно исчезла. Внизу раздались хлопки. Оказалось, от удара об воду раскрываются спасательные плотики. Медленно надуваясь, на глазах превращались в маленькие островки. Решение созрело мгновенно. Обняв жену за талию, с силой оттолкнувшись от палубы, выбросились за борт. Прыжок с семиметровой высоты походил на ту секунду при пожаре в шахте, когда думаешь не о своем спасении, а как без тебя будут жить близкие люди. О мелочах, вроде квартиры, которую не успел купить для подрастающей внучки. О чем угодно, только не о своем спасении.