– Ну, смотри, Мёрфи. Если ты сойдешь с ума, копаясь в этом деле.
– Я в порядке. Иди домой. Тебя, наверное, Джанет заждалась, – он знал, как отвлечь остряка Стива. Джанет – его молодая и очень красивая невеста, из-за которой Стив терял голову, превращаясь в глупца.
Когда-то и Мёрфи был таким. Влюбленным в строптивую, горячую и такую красивую молодую женщину.
Женщина, которую он потерял.
– Ты прав. – Парень хмыкнул и посмотрел на часы. – Ладно, я побежал. А ты обещал…
– Помню. – Мёрфи изогнул тонкие губы в улыбке, которая вряд ли обманула парня, но тот согласно кивнул и покинул кабинет, тихо притворяя за собой дверь.
Мерфи вздохнул и вернулся к тому, с чего начал. Вновь пролистал папку, рассматривая список улик, показания и прочие детали, которые давным-давно отложились несмываемыми чернилами в его памяти. Его внимание задержалось на нескольких снимках. И почти на всех была она…
Отложив в сторону папку, Алекс выдохнул, запуская руки в короткие черные волосы. Ответы! Ему нужны ответы. И лишь видео, оставленное как доказательство ее слов, могло хоть что-то дать. Единственная свидетельница, которая могла все раскрыть, исчезла, передав ему запись с показаниями. Но никто не поверил. Потому что никто не хотел верить ее словам…
Мёрфи нагнулся вперед и выудил из-под бумаг флеш-карту. К ней была прикреплена бирка с номером, присвоенным улике. Мужчина нажал на кнопку рабочего компьютера, ожидая, когда тот загрузится, и подключил карту, собираясь заняться тем, что хотел делать меньше всего.
Видеть ее лицо. Слышать ее голос.
Загрузив видео, Алекс отыскал перевод, но он и так помнил слово в слово рассказ женщины. Помнил вплоть до знаков препинания. До ее сбитого дыхания в финале, до навернувшихся на красивых глазах слез.
Сделав еще один вдох, Алекс нажал на кнопку воспроизведения и отклонился немного назад, прислоняясь к спинке стула. Картинка появилась не сразу, и на миг Мёрфи запаниковал – а если видео больше нет? Но через пару секунд изображение дрогнуло, и в кадре появилась сначала согнутая пополам женщина, на лицо которой упали темно-каштановые волосы. Выпрямившись, она развернулась и отошла от камеры, занимая место на широком диване, обитом белой тканью. На этом фоне ее кожа казалась шоколадной, сладкой и нежной, именно такой, какой он ее помнил. Единственная ночь, когда они были близки. Одна чертова ошибка, которая чуть не стоила Алексу карьеры, если бы… Нет, он даже не хотел вспоминать, через какой ад ему пришлось пройти после.