Зубазга Мозгарович чуть трубку не выронил от неожиданности.
– Пока нет, – он растерялся и чуть не расхохотался в трубку от мысли, что вполне вероятно и это случится.
– Просто тут одна пациентка жалуется, что видела его в лесу. Короче, если будут инциденты, то дай мне знать, вдруг это не единичный случай?
– Хорошо. А что за больная?
– Извини, пока не стану раскрывать, вдруг это просто усталость и… Ну, сам понимаешь, всякое бывает.
– Да, понимаю. Тогда пока!
Он положил трубку и уже хотел было встать, как «екнул» его ватсап.
«Привет. Что-то ты запропал совсем», – написала Эльвира Каннская.
«Дела».
«Да уж… В болоте много дел… Тут чистка идет, я тебе место подыскала. Жирное. Бросай своих гусей и приезжай в Москву».
«Я сто раз тебе говорил, что женщина должна следовать за мужчиной. И если ты хочешь быть со мной, то ты должна сюда переехать», – написал прокурор и поморщился.
«Ну что ты там потерял в этом Пукове!»
«Кукморе! И мне нравится моя работа! Это не работа, а просто настоящая татарская сказка!»
Прокурор вышел из ватсапа, быстро попрощавшись с Эльвирой.
И тут распахнулась дверь и появились… кастрюльки.
– Сегодня гуляш с рисом, – неуверенно пролепетала Земфира, прячась за подносом с посудой.
– С удовольствием! – Зубазга Мозгарович расчистил стол и выключил телефон. – Ужин с вами – для меня честь! Заодно обсудим ваши гениальные версии преступления!
Земфира тут же расстелила белоснежную скатерть с ручной вышивкой, разложила расписные деревянные ложки, даже тарелки для супа источали татарский колорит: в центре на дне ванильной чаши охранял границы крепости змей Зилант с копьем в зубах.
Прокурор задумчиво наблюдал, как челюсть стражника стремительно накрывает гуляш с рисом. В его воображении змей тоже был голоден.
Горячий пар заструился из недр блюда, Зубазга Мозгарович решительно схватил ложку и страстно зачерпнул угощение, чем умилил своего заботливого секретаря до слез.
Следователь Рушан стоял у окна дома Гульчачак и слушал песню Ансара Курбалиева о том, что каждый раз, когда его любимая желает ему доброго утра, он млеет и обещает ей, что их любовь – навсегда, до скончания времен.
Гульчачак месила тесто, растирая муку с маслом, и на мгновение растерялась, когда увидела следователя в окно.
Не вытерев руки, она выбежала из дома.