Отмахнулся от меня, вот и все. Мне потребовалось несколько недель, чтобы набраться мужества и предложить ему это. Я даже не собиралась брать с него деньги за работу. Ну да ладно. Это его бренд и его карьера, а не моя.
Эйден присел на диванчик в гостиной, а я устроилась на стуле, разглядывая своего гостя с ровным безразличием. Сама комнатка не отличалась большими размерами. Из мебели сюда влезли только стол со стулом, диванчик на двоих и книжная полка, служившая заодно подставкой для телевизора. Я смотрела на Эйдена, который заполнил собою всю гостиную, и не испытывала при этом никаких чувств.
Я не собиралась подшучивать или делать вид, будто ничего не произошло. С какой стати вести себя по-дружески с тем, чье присутствие тебя только раздражает?
– Зачем ты пришел, Эйден? – спросила я, когда молчание явно затянулось.
Эйден сидел выпрямившись. Лицо серьезное и отстраненное, плечи напряжены. Он редко позволял себе расслабляться, даже дома. Такое чувство, будто и не было того месяца, который прошел со времени моего ухода.
– Я хочу, чтобы ты вернулась, – сказал он, не спуская с меня своих темных глаз.
Уж не сон ли это? Не пойму: то ли я сплю, то ли брежу.
– Прошу прощения? – Я с подозрением взглянула на Эйдена. Слегка принюхалась. Уж не попахивает ли от него травкой? – Ты что, под кайфом?
Брови у Эйдена поползли вверх.
– Не понял? – осторожно спросил он.
– Ты не под кайфом? – повторила я. Не мог же он нести такую чушь на полном серьезе.
Повисла секундная пауза.
– Я не под кайфом, – сказал он тоном человека, которого задели за живое.
Я окинула его скептическим взглядом. Ну что могло внушить ему мысль, будто я способна вернуться?
Только наркотики.
После хорошей дозы нетрудно было решить, что я только и жду от него приглашения вернуться обратно.
Должно быть, эта мысль отразилась на моем лице, поскольку Эйден снова повторил:
– Я не под кайфом, Ванесса.
Я выросла с человеком, который страдал от наркотической зависимости. Уж я-то знаю, что свою проблему они будут отрицать до конца! Прищурившись, я принялась внимательно разглядывать его лицо.
– Хватит смотреть на меня, как на преступника. Говорю тебе, я в полном порядке, – лоб его прорезали тонкие морщинки. Явный признак того, что ему уже тридцать, а не двадцать два.
– Я не наркоман. – Он сделал паузу. – Ты когда-нибудь видела, чтобы я чем-то злоупотреблял? Хотя бы таблетками?