Тетя Аня появилась сразу после того, как мы сели за стол. Принесла блюдо с нарезанным на огромные куски арбузом и обеспокоенно обвела взглядом стол, на котором не было свободного места. Мандарины, клубника, черешня чередовались с жареной курицей, пышными узбекскими лепешками и обломками домашнего сыра, сложенными в большую пиалу.
– Да садитесь уже, Анна Тимофеевна, – добродушно прогудел Илья Георгиевич. – Набегались. Хватит. Вон какую поляну нам накрыли. Я такого изобилия давно не видел.
– Да я не устала, – отмахнулась она. – Да ешьте вы уже.
– Все дела не переделаешь, – заметил Сергей. – Помнится, вы всегда бегали, что-то делали, готовили и копались в саду. Сейчас ничего не изменилось. Первый тост за хозяйку, народ!
Сливовое вино тут же было разлито по пузатым стаканам. Мы чокнулись, пригубили.
– Я в раю, – сообщил Илья Георгиевич, пристально рассматривая содержимое своего стакана. – Говорите, Анна Тимофеевна, это вино ваши соседи поставляют даже в Москву?
Тетя Аня пожала плечами. К вину она не притронулась.
– Ну, они пытались, а сейчас не знаю, – ответила она. – Все ж дорого, за все платить нужно.
– Если я правильно понял, они не смогли выйти на потребительский рынок? – деловито осведомился наш сосед.
– Ой, да я всего не знаю, – покачала головой тетя Аня.
Илья Георгиевич кашлянул и приосанился.
– Готов помочь людям выйти на нужный уровень, – на полном серьезе заявил он. – У меня есть знакомый в Роспотребнадзоре, а также и другие связи имеются.
Моей соседкой по столу, как она того и хотела, была Алла.
Услышав слова Ильи Георгиевича, она на мгновение закатила глаза.
– Ну все, понеслась, – пробормотала она. – Поймал волну, теперь не остановишь.
Мне вдруг стало смешно, потому что стало понятно, о чем она говорит. В моем окружении имелись люди, которые, приняв на грудь, внезапно чем-то воодушевлялись и были готовы свернуть горы любой высоты. При этом их нельзя было назвать пьяными – нет, всего-то пара глотков пива или шампанского могли превратить солидного человека в юного максималиста. Но со стороны это всегда выглядело смешно.
– Ему больше не наливать? – шепотом спросила я.
– Да нет, пусть радуется, – ответила Алла. – Ты подумала, что он алкаш? Вовсе нет. Илюшенька у нас филантроп.