– Вовка, а ты уверен, что твоя протеже и вправду очаровательна? Вдруг наши вкусы резко разнятся?
*
Шикарная девчонка! Пятый номер бюстгальтера, —
шепнул он, осклабившись. – Я покажу вам ее издали.
Если не глянется – заменим, выбор большой.
*
Ну, давай. Но – чтобы никаких сюрпризов. Понял,
доктор Айболит?
*
Шеф! У нас все чисто…
Вовчик исчез в глубине зала, но уже через пару минут вынырнул возле ближайшей колонны. Рядом с ним появилась молодая женщина в ярком малиновом костюме с белой оторочкой, сама не менее яркая – белокурая, фигуристая, длинноногая. Глубокий вырез открывал налитые сомкнутые груди.
На ее броско накрашенном скуластом лице с чуть раскосыми голубыми глазами и пухлыми губами лежал несмываемый налет вульгарности. Шлюха в ней чувствовалась за версту. Но именно такая женщина – порочная, продажная, умелая – и нужна была мне сегодня. К черту чувства! Животная страсть, похоть, голое тело! Плоть моя уже взбунтовалась.
Я кивнул.
Вовчик что-то шепнул девице, та поправила прическу и двинулась к моему столику, глядя, однако, куда-то в сторону. В проходе она остановилась, задумчиво озираясь, и, будто только сейчас заметив свободное место, приблизилась с дежурной улыбкой.
– Простите, у вас не занято? – Голос у нее был хрипловатый: то ли прокуренный, то ли она подражала популярной эстрадной диве.
Внезапно я почувствовал себя легко и непринужденно, будто всю жизнь тем и занимался, что общался с проститутками. А ведь я покупал женщину впервые. Никаких моральных мук, если вас это интересует, я не испытывал. Если что и волновало меня, так это чувство новизны и предвкушение разнузданного блаженства, которое обещали формы профессиональной совратительницы.
– Садись, – кивнул я на свободное место рядом с собой. – Как тебя зовут?
– Алина.
Врет, наверное.
– Красивое имя. А я – Вадим. Что будешь пить, Алина?
Она молниеносно, но цепко посмотрела на бутылку коньяка, почти полную, и ответила:
– То же, что и ты.
Я наполнил бокалы.
– За знакомство! В тебе, Алина, есть что-то от леди Винтер…
По недоуменной тени, пробежавшей по ее лицу, несложно было догадаться, что она не читала даже Дюма. А может, она и читать-то не умела, как одна из героинь Альберто Моравиа. Плевать! Ведь я не собирался вести с ней литературных бесед. Мне не терпелось скорее добраться до этого гибкого тела, посмотреть, так ли оно хорошо без костюмчика.