Тысячи людей погибли во время этого страшного перехода. Когда Ганнибал спустился в долину реки По, у него осталось лишь 34 тысячи солдат. Однако, даже уступая римлянам в численности, этот блистательный полководец сумел нанести им два неожиданных крупных поражения – при Требии (218 г. до н. э.) и у Тразименского озера (217 г. до н. э.).
Это удалось, в частности, благодаря «хорошо организованной сети лазутчиков и шпионов», налаженной Ганнибалом, пишет британский историк Найджел Багналл, автор книги «The Punic Wars» – «Пунические войны» (1990). Карфагеняне разузнавали расположение римских войск и незаметно нападали на них. Сражение у Тразименского озера, когда карфагеняне потеряли 2500 человек, а римляне – 15 тысяч убитыми и столько же пленными, отмечал советский историк К. А. Ревяко, «редкий в военной истории пример успешного нападения одной армии на другую из засады» («Пунические войны», 1988). Теодор Моммзен писал о «всегдашней осведомленности» Ганнибала, о «шпионах, которые имелись в Риме и римской армии».
Эти победы привели к тому, что почти вся Северная Италия перешла на сторону Ганнибала. Римская республика мобилизовала последние резервы. Мобилизованы были даже преступники и рабы – около 8000 рабов защищало свободу республики. В 217 г. до н. э. римляне (впервые с 249 г. до н. э.) избрали диктатора-полководца. Им стал патриций Фабий Максим.
Однако Ганнибал теперь избегал новых крупных сражений. Осторожен был и Фабий Максим. За выбранную им тактику он вошел в историю с прозвищем Кунктатор (Медлитель). Он следовал за Ганнибалом, следил за его маневрами, не сближаясь с ним, но и не удаляясь, дабы тот не мог позабыть про римское войско, подведенное к нему, – подобно тому, как жертва ни на секунду не может забыть про нож убийцы, занесенный над нею.
Впрочем, римляне были недовольны медлительностью полководца и все настойчивее распускали слухи о его трусости. Даже вражеские солдаты стали презирать Медлителя, который словно боялся с ними воевать. Лишь Ганнибал понимал: чем больше Фабий Максим медлит, тем больше выигрывает. Ведь то, в чем карфагеняне сильнее всего, – «их оружие, – остается без употребления, то же, в чем они уступают неприятелю, – люди и казна, – тает и растрачивается впустую» (Плутарх, «Фабий Максим», 5).