Не было, кажется, ни одной страны, где бы не побывал могучий русский солдат по приказу Императоров, ведомый своими офицерами, неся порядок и правду, защиту и помощь угнетенным и обиженным.
Какое государство не обязано Русской Армии своим бытием и так долго длившимся своим благоденствием. «Когда русский Император ловит рыбу, Европа может подождать» (слова Императора Александра III). И Европа сидела тихо, молчала и под охраной Русской Армии улучшала и развивала свою внутреннюю жизнь, копя, вместо чувства признательности, – злобу, вражду и зависть, навеянные теми, кто ненавидит всякий порядок, всякую твердую власть и весь христианский мир. Русский же народ, так долго пребывая за могучей охраняющей спиной своей армии, стал утрачивать чувство ответственности за свое самосохранение и поддавшись иноземным наветам и клевете своих внутренних врагов, утратил любовь к тем, кто своей кровью оберегал его от всяких невзгод. А кровь эта лилась всюду – и в цветущих долинах, и зыбких песках, в знойных пустынях и в болотных трясинах; в неприступных снежных горах, и в непроходимых чащах лесов и смешивалась с соленой морской волной. Помните картину Верещагина – Гора. Метель. Густыми пушистыми хлопьями валит снег. Часовой, обнявший винтовку и засыпанный до колен снегом. Вторая картина – та же метель, тот же часовой, плохо различимый от засыпающего его снега. И, наконец, третья, – ровная, искрящаяся свежим снегом, гора. Часового не видно, его нет, он там, далеко, глубоко под снегом. И надпись: «На Шипке все спокойно». Как много доблести, как много красоты, как много чести и жертвенности было проявлено Русской Армией, – поистине за спиной своей армии весь русский народ мог ловить рыбу.
И думал русский офицер и солдат, отдавая свою кровь и жизнь за други своя, что русский народ добром помянет его имя, – и помянул…
Имея столь славный, блестящий непревзойденный офицерский корпус, твердо шедший своим историческим путем, Россия крепчала, богатела и всесторонне развивалась, превзойдя все достижения Европы. Границы земли русской Царями и Императорами раздвигались, упорно стремясь к полной независимости от запада, и уже к концу XIX века окончательно готовы были достигнуть своих естественных рубежей, но тлетворное влияние западных демократических стран стало заражать русскую знать и интеллигенцию.