Зубной кабинет находился рядом с дежурной комнатой, мало чем отличаясь от нее, разве что допотопным стоматологическим креслом. Доктор, не вымыв руки, засунул Графову палец в рот и надавил на зуб, отчего у того перехватило дыхание и выступили слезы.
– Вот теперь вижу, что болит, – убедился доктор. – Начнем лечить.
Он выдвинул ящик стола и вынул круглую жестяную коробку из-под конфет. Вывалив содержимое коробки на стол, он стал что-то искать тем же пальцем, которым давил на зуб. Графов краем глаза, – он сидел параллельно столу, – увидел среди сверл и еще чего-то волос. Господи, подумал он, что же это у него так грязно?
Доктор (Графов никак не мог вспомнить, как его зовут) воткнул сверло в головку дрели и начал сверлить зуб, не обращая внимания на подпрыгивавшее от боли тело Графова. Попутно он стал рассказывать историю своей жизни: как поступил в институт, как встретил жену и как был направлен сюда стоматологом. Графов слушал невнимательно и не столько из-за боли, а больше потому, что не любил людей, которые сразу начинают рассказывать о себе первому встречному. Но концовка его заинтересовала. Дня через три после приезда в Канберру доктору сообщили, что его должность в штате посольства ликвидирована, и ему надлежит вернуться домой. Легко казать вернуться. А там вместо него врачом районной поликлиники уже назначен другой, уволилась и жена, приехавшая с ними взрослая дочь тоже отрубила какие-то там сердечные связи. Однако стоматолог все-таки был нужен посольству, так как чаще всего у сотрудников болели зубы. Кроме того, уезжала домой терапевт посольства, и ее должность не сокращали, жена стоматолога оказалась как раз им по специальности. Посол взвесил все и предложил доктору остаться на ставке уборщицы и по совместительству быть дежурным в ночное время. Доктор с радостью согласился.
– Я удалил вам нерв и вложил в канал болеутоляющее лекарство, – сказал он, закончив работу. – Если боль будет продолжаться или усилится, звоните.
Ночью Графову стало сосем плохо, и он еле дождался утра.
– Значит, я ошибся, – сказал доктор, – не то вложил. Попробуем другое.
И все началось по новой. Был момент, после которого Графов сказал:
– Мне показалось, что я никогда не испытывал такой боли.
– А что ж выдумаете, зубная боль считается одной из самых острых. Если хотите, я вмиг удалю вам зуб. И никакой боли не будет. Он все равно без нерва не жилец.